| English | Русский |
| Chapter 31 | ГЛАВА VIII |
| Colonel Fitzwilliam's manners were very much admired at the Parsonage, and the ladies all felt that he must add considerably to the pleasures of their engagements at Rosings. It was some days, however, before they received any invitation thither-for while there were visitors in the house, they could not be necessary; and it was not till Easter-day, almost a week after the gentlemen's arrival, that they were honoured by such an attention, and then they were merely asked on leaving church to come there in the evening. For the last week they had seen very little of Lady Catherine or her daughter. Colonel Fitzwilliam had called at the Parsonage more than once during the time, but Mr. Darcy they had seen only at church. | Манеры полковника Фицуильяма произвели в Хансфорде самое благоприятное впечатление, и дамы почувствовали, что удовольствие от посещений Розингса с его приездом должно значительно возрасти. Прошло, однако, несколько дней, прежде чем они были туда приглашены. Пока у леди Кэтрин жили ее племянники, она вполне могла обходиться без гостей из пасторского домика. Только в первый день Пасхи, почти через неделю после приезда молодых людей, Коллинзы наконец удостоились приглашения: покидая церковь, леди Кэтрин просила их провести вечер в Розингсе. В последнюю неделю им почти не доводилось видеть леди Кэтрин и ее дочь. Полковник Фицуильям, правда, несколько раз навестил пасторский домик, но мистера Дарси они встретили только в церкви. |
| The invitation was accepted of course, and at a proper hour they joined the party in Lady Catherine's drawing-room. Her ladyship received them civilly, but it was plain that their company was by no means so acceptable as when she could get nobody else; and she was, in fact, almost engrossed by her nephews, speaking to them, especially to Darcy, much more than to any other person in the room. | Приглашение было, разумеется, принято, и в должный час они появились в гостиной Розингса. Леди Кэтрин встретила их любезно, однако чувствовалось, что их общество уже далеко не так дорого ее сердцу, как в те дни, когда она не могла рассчитывать на чье-либо другое. Сейчас внимание хозяйки было главным образом поглощено обоими племянниками, с которыми - особенно с Дарси - она разговаривала гораздо больше, чем с остальными присутствующими. |
| Colonel Fitzwilliam seemed really glad to see them; anything was a welcome relief to him at Rosings; and Mrs. Collins's pretty friend had moreover caught his fancy very much. He now seated himself by her, and talked so agreeably of Kent and Hertfordshire, of travelling and staying at home, of new books and music, that Elizabeth had never been half so well entertained in that room before; and they conversed with so much spirit and flow, as to draw the attention of Lady Catherine herself, as well as of Mr. Darcy. His eyes had been soon and repeatedly turned towards them with a look of curiosity; and that her ladyship, after a while, shared the feeling, was more openly acknowledged, for she did not scruple to call out: | По-настоящему их появлением был доволен только полковник Фицуильям. Его радовало все, что хоть как-то помогало ему рассеять скуку пребывания в Розингсе. К тому же хорошенькая подруга миссис Коллинз не на шутку вскружила ему голову. И теперь, усевшись около нее, он так мило болтал с ней о Кенте и Хартфордшире, о домашней жизни и путешествиях, о новых книгах и музыке, что Элизабет впервые испытала удовольствие от посещения этого дома. Живостью и непринужденностью своей беседы они привлекли внимание самой леди Кэтрин и мистера Дарси. Его взгляд не раз останавливался на них с любопытством. То же чувство откровенно выразила хозяйка дома, которая не постеснялась спросить: |
| "What is that you are saying, Fitzwilliam? What is it you are talking of? What are you telling Miss Bennet? Let me hear what it is." | - Что это ты там говоришь, Фицуильям? О чем вы толкуете? Нельзя ли и нам услышать, что ты рассказываешь мисс Беннет? [132] |
| "We are speaking of music, madam," said he, when no longer able to avoid a reply. | - Мы, сударыня, беседуем о музыке, - сказал он, когда больше уже невозможно было уклоняться от ответа. |
| "Of music! Then pray speak aloud. It is of all subjects my delight. I must have my share in the conversation if you are speaking of music. There are few people in England, I suppose, who have more true enjoyment of music than myself, or a better natural taste. If I had ever learnt, I should have been a great proficient. And so would Anne, if her health had allowed her to apply. I am confident that she would have performed delightfully. How does Georgiana get on, Darcy?" | - О музыке! Так, ради бога, говорите же громче. Музыка для меня превыше всего. Я не могу молчать, когда говорят о музыке. Я полагаю, в Англии немного людей, которые ценят и понимают музыку больше меня. Если бы только меня с детства ей обучили, я стала бы великой артисткой. Так же, как Энн, будь она только покрепче здоровьем. Уверена, что ее игра доставила бы всем несравнимое наслаждение. А как, Дарси, обстоят дела у Джорджианы? |
| Mr. Darcy spoke with affectionate praise of his sister's proficiency. | Мистер Дарси весьма одобрительно отозвался об успехах своей сестры. |
| "I am very glad to hear such a good account of her," said Lady Catherine; "and pray tell her from me, that she cannot expect to excel if she does not practice a good deal." | - Что ж, я рада услышать о ней столь похвальный отзыв, - произнесла леди Кэтрин. - Пожалуйста, предупреди ее от моего имени, что ей ничего не добиться без достаточного усердия. |
| "I assure you, madam," he replied, "that she does not need such advice. She practises very constantly." | - Ручаюсь вам, сударыня, она не нуждается в подобном предостережении, - ответил мистер Дарси. - Она упражняется очень прилежно. |
| "So much the better. It cannot be done too much; and when I next write to her, I shall charge her not to neglect it on any account. I often tell young ladies that no excellence in music is to be acquired without constant practice. I have told Miss Bennet several times, that she will never play really well unless she practises more; and though Mrs. Collins has no instrument, she is very welcome, as I have often told her, to come to Rosings every day, and play on the pianoforte in Mrs. Jenkinson's room. She would be in nobody's way, you know, in that part of the house." | - Тем лучше. Упражнения никогда не могут быть лишними. Когда я буду писать ей в следующий раз, я посоветую ей ни в коем случае не пренебрегать упражнениями. Мне постоянно приходится втолковывать молодым девицам, что без прилежных занятий в музыке нельзя добиться успехов. Ведь вот сколько раз я объясняла мисс Беннет: она не сможет играть по-настоящему хорошо, если перестанет упражняться. И раз у миссис Коллинз нет своего инструмента, она вполне может ежедневно приходить в Розингс и играть на фортепьяно в комнате миссис Дженкинсон. В этой части дома она никому не помешает. |
| Mr. Darcy looked a little ashamed of his aunt's ill-breeding, and made no answer. | Мистер Дарси, казалось, был несколько смущен бестактностью своей тетки и ничего не ответил. |
| When coffee was over, Colonel Fitzwilliam reminded Elizabeth of having promised to play to him; and she sat down directly to the instrument. He drew a chair near her. Lady Catherine listened to half a song, and then talked, as before, to her other nephew; till the latter walked away from her, and making with his usual deliberation towards the pianoforte stationed himself so as to command a full view of the fair performer's countenance. Elizabeth saw what he was doing, and at the first convenient pause, turned to him with an arch smile, and said: | Когда с кофе было покончено, полковник Фицуильям напомнил Элизабет о ее обещании поиграть ему, и она села за фортепьяно. Он придвинул свое кресло поближе. Леди Кэтрин прослушала пьесу до середины, а затем, так же, как и раньше, принялась болтать с другим племянником, пока тот не оставил ее и, перейдя с обычным для него задумчивым видом к инструменту, не расположился таким образом, чтобы лучше видеть лицо хорошенькой исполнительницы. Элизабет это заметила и при первой же удобной паузе сказала ему с лукавой улыбкой: |
| "You mean to frighten me, Mr. Darcy, by coming in all this state to hear me? I will not be alarmed though your sister does play so well. There is a stubbornness about me that never can bear to be frightened at the will of others. My courage always rises at every attempt to intimidate me." | - Вы хотели меня смутить, мистер Дарси, приготовившись слушать с таким вниманием мою игру. Но я вас нисколько не боюсь, хоть ваша сестра играет столь превосходно. Упрямство не позволяет мне проявлять малодушие, когда того хотят окружающие. При попытке меня устрашить я становлюсь еще более дерзкой. |
| "I shall not say you are mistaken," he replied, "because you could not really believe me to entertain any design of alarming you; and I have had the pleasure of your acquaintance long enough to know that you find great enjoyment in occasionally professing opinions which in fact are not your own." | - Мне незачем доказывать, что вы ошибаетесь, - ответил мистер Дарси. - Не могли же вы в самом деле считать меня на это способным. Я достаточно с вами знаком, чтобы знать, как часто вы утверждаете то, чего вовсе не думаете. [133] |
| Elizabeth laughed heartily at this picture of herself, and said to Colonel Fitzwilliam, | Такой отзыв о ней заставил Элизабет от души рассмеяться. И, обращаясь к полковнику Фицуильяму, она сказала: |
| "Your cousin will give you a very pretty notion of me, and teach you not to believe a word I say. I am particularly unlucky in meeting with a person so able to expose my real character, in a part of the world where I had hoped to pass myself off with some degree of credit. Indeed, Mr. Darcy, it is very ungenerous in you to mention all that you knew to my disadvantage in Hertfordshire-and, give me leave to say, very impolitic too-for it is provoking me to retaliate, and such things may come out as will shock your relations to hear." | - Мистер Дарси может неплохо обрисовать мой характер, научив вас не верить ни одному моему слову. Мне на редкость не посчастливилось; в тех местах, где я надеялась хоть немного пользоваться доброй славой, я встретилась с человеком, способным вывести меня на чистую воду. В самом деле, мистер Дарси, с вашей стороны не великодушно припоминать все дурное, что вы разузнали обо мне в Хартфордшире. Могу добавить, что это и неосторожно, так как может вынудить меня дать вам отпор. И тогда как бы и в отношении вас не открылось нечто такое, что не обрадует ваших близких. |
| "I am not afraid of you," said he, smilingly. | - Я этого не боюсь, - сказал он с улыбкой. |
| "Pray let me hear what you have to accuse him of," cried Colonel Fitzwilliam. "I should like to know how he behaves among strangers." | - Ради бога, откройте нам, в чем его можно обвинить, - воскликнул полковник Фицуильям. - Должен же я знать, как он ведет себя за пределами родного дома. |
| "You shall hear then-but prepare yourself for something very dreadful. The first time of my ever seeing him in Hertfordshire, you must know, was at a ball-and at this ball, what do you think he did? He danced only four dances, though gentlemen were scarce; and, to my certain knowledge, more than one young lady was sitting down in want of a partner. Mr. Darcy, you cannot deny the fact." | - Ну так вы об этом узнаете! Но приготовьтесь услышать нечто чудовищное. Могу вам сообщить, что в первый раз мы встретились с мистером Дарси в Хартфордшире во время бала. И чем, вы полагаете, он на этом балу отличился? Несмотря на недостаток молодых людей, он соизволил принять участие только в каких-нибудь четырех танцах! Мне жаль вас огорчить, но дело обстояло именно так. Он танцевал лишь четыре раза. И это в то время, когда многие молодые леди вынуждены были сидеть из-за отсутствия кавалеров. Надеюсь, вы не станете этого отрицать, мистер Дарси? |
| "I had not at that time the honour of knowing any lady in the assembly beyond my own party." | - В тот вечер я не имел чести быть знакомым ни с одной из присутствовавших дам, кроме тех, с которыми приехал на бал. |
| "True; and nobody can ever be introduced in a ball-room. Well, Colonel Fitzwilliam, what do I play next? My fingers wait your orders." | - О разумеется. И ведь нельзя же было допустить, чтобы вас с кем-нибудь познакомили! Полковник Фицуильям, что я играю дальше? Мои пальцы ждут ваших приказаний. |
| "Perhaps," said Darcy, "I should have judged better, had I sought an introduction; but I am ill-qualified to recommend myself to strangers." | - Быть может, - сказал Дарси, - обо мне судили бы лучше, если бы я потрудился кому-нибудь представиться. Но я не стремлюсь навязывать свое общество незнакомым людям. |
| "Shall we ask your cousin the reason of this?" said Elizabeth, still addressing Colonel Fitzwilliam. "Shall we ask him why a man of sense and education, and who has lived in the world, is ill qualified to recommend himself to strangers?" | - Не объяснит ли мне ваш кузен, чем это вызвано? - спросила Элизабет, по-прежнему обращаясь к полковнику. - Может быть, он в силах назвать причину, по которой образованный и неглупый человек, к тому же принятый в обществе, не вправе рассчитывать на расширение знакомств? |
| "I can answer your question," said Fitzwilliam, "without applying to him. It is because he will not give himself the trouble." | - Пожалуй, я смог бы ответить на ваш вопрос, не обращаясь к нему, - сказал Фицуильям. - Это, конечно, не относится к мистеру Дарси! Причина может состоять в нежелании доставить беспокойство себе самому. |
| "I certainly have not the talent which some people possess," said Darcy, "of conversing easily with those I have never seen before. I cannot catch their tone of conversation, or appear interested in their concerns, as I often see done." | - Я и вправду лишен присущего некоторым людям таланта, - отвечал Дарси, - свободно болтать с человеком, которого прежде никогда не встречал. Мне нелегко, подобно другим, подлаживаться к тону его рассуждений или делать вид, что меня интересуют его дела. |
| "My fingers," said Elizabeth, "do not move over this instrument in the masterly manner which I see so many women's do. They have not the same force or rapidity, and do not produce the same expression. But then I have always supposed it to be my own fault-because I will not take the trouble of practising. It is not that I do not believe my fingers as capable as any other woman's of superior execution." | - Мои пальцы, - сказала Элизабет, - движутся по клавишам [134] этого инструмента не с тем мастерством, какое мне приходилось наблюдать у других музыкантов. Моей игре недостает ни силы удара, ни выразительности, ни беглости. Но мне всегда казалось, что я виновата в этом сама, не дав себе труда поупражняться как следует. Мысль о том, что у меня неподходящие пальцы, почему-то не приходила мне в голову. |
| Darcy smiled and said, | Улыбнувшись, Дарси сказал: |
| "You are perfectly right. You have employed your time much better. No one admitted to the privilege of hearing you can think anything wanting. We neither of us perform to strangers." | - Совершенно с вами согласен. Время, которым вы располагали, вы употребили гораздо лучше. Те, кто пользуется привилегией слушать вашу игру, едва ли заметят ее недостатки. А при посторонних мы с вами не выступаем. |
| Here they were interrupted by Lady Catherine, who called out to know what they were talking of. Elizabeth immediately began playing again. Lady Catherine approached, and, after listening for a few minutes, said to Darcy: | Здесь они были прерваны хозяйкой дома, которая потребовала, чтобы ее посвятили в содержание их разговора. Элизабет тотчас начала новую пьесу. Леди Кэтрин подошла ближе и, немного послушав ее игру, снова заговорила с Дарси: |
| "Miss Bennet would not play at all amiss if she practised more, and could have the advantage of a London master. She has a very good notion of fingering, though her taste is not equal to Anne's. Anne would have been a delightful performer, had her health allowed her to learn." | - Мисс Беннет играла бы неплохо, если бы больше практиковалась и пользовалась указаниями лондонского маэстро. У нее даже есть некоторая беглость, но ей не хватает вкуса, которым отличается Энн. Из моей дочери вышла бы превосходная исполнительница, если бы только здоровье позволяло ей заниматься музыкой. |
| Elizabeth looked at Darcy to see how cordially he assented to his cousin's praise; but neither at that moment nor at any other could she discern any symptom of love; and from the whole of his behaviour to Miss de Bourgh she derived this comfort for Miss Bingley, that he might have been just as likely to marry her, had she been his relation. | Элизабет взглянула на Дарси, надеясь понять по его лицу, насколько он присоединяется к восхвалению кузины. Но ни в эту минуту, ни в какую другую она не могла заметить в нем признаков сердечного увлечения. Отношение Дарси к своей кузине позволяло сделать вывод, который весьма порадовал бы мисс Бингли: при равных родственных связях она могла бы с тем же успехом выйти за него замуж, как и мисс де Бер. |
| Lady Catherine continued her remarks on Elizabeth's performance, mixing with them many instructions on execution and taste. Elizabeth received them with all the forbearance of civility, and, at the request of the gentlemen, remained at the instrument till her ladyship's carriage was ready to take them all home. | Леди Кэтрин продолжала еще в течение некоторого времени высказывать замечания о музыкальных способностях Элизабет, сопровождая их различными советами о манере игры и музыкальном вкусе. Мисс Беннет переносила это с подобающим гостье терпением. И, подчиняясь просьбам джентльменов, она просидела за инструментом до того времени, когда была подана карета ее светлости, чтобы доставить их в Хансфорд: |
| Chapter 32 | ГЛАВА IX |
| Elizabeth was sitting by herself the next morning, and writing to Jane while Mrs. Collins and Maria were gone on business into the village, when she was startled by a ring at the door, the certain signal of a visitor. As she had heard no carriage, she thought it not unlikely to be Lady Catherine, and under that apprehension was putting away her half-finished letter that she might escape all impertinent questions, when the door opened, and, to her very great surprise, Mr. Darcy, and Mr. Darcy only, entered the room. | На следующее утро, когда миссис Коллинз и Мария отправились по делам в деревню, а Элизабет, сидя в одиночестве, писала письмо старшей сестре, ее вдруг потревожил колокольчик, возвестивший о приходе гостей. Хотя она не слышала шума подъехавшего экипажа, ей пришло в голову, что это могла нагрянуть леди Кэтрин. И чтобы избежать назойливых расспросов бесцеремонной посетительницы, она быстро спрятала недописанное письмо. Дверь распахнулась, и, к ее глубочайшему изумлению, в комнату вошел мистер Дарси, притом совершенно один. |
| He seemed astonished too on finding her alone, and apologised for his intrusion by letting her know that he had understood all the ladies were to be within. | Гость, казалось, был тоже озадачен тем, что нашел ее в одиночестве, и, принеся свои извинения, сказал, что надеялся застать в этой комнате сразу всех дам. [135] |
| They then sat down, and when her inquiries after Rosings were made, seemed in danger of sinking into total silence. It was absolutely necessary, therefore, to think of something, and in this emergence recollecting when she had seen him last in Hertfordshire, and feeling curious to know what he would say on the subject of their hasty departure, she observed: | Они оба сели, и после заданных ею вопросов о здоровье обитателей Розингса наступило молчание, грозившее затянуться на неопределенно долгое время. Совершенно необходимо было придумать какую-нибудь тему для разговора. В эту критическую минуту Элизабет вспомнила, при каких обстоятельствах она в последний раз видела Дарси в Хартфордшире, и ей захотелось узнать, чем он объяснит свой внезапный отъезд из Незерфилда. |
| "How very suddenly you all quitted Netherfield last November, Mr. Darcy! It must have been a most agreeable surprise to Mr. Bingley to see you all after him so soon; for, if I recollect right, he went but the day before. He and his sisters were well, I hope, when you left London?" | - Как неожиданно вы все покинули наши места в ноябре, мистер Дарси! И каким, наверно, приятным сюрпризом для мистера Бингли было увидеть всех вас так скоро после разлуки. Он сам, помнится, выехал в Лондон всего лишь за день до вас, не так ли? Надеюсь, он и его сестры были здоровы, когда вы покинули Лондон? |
| "Perfectly so, I thank you." | - Благодарю вас, вполне здоровы. |
| She found that she was to receive no other answer, and, after a short pause added: | Она почувствовала, что больше он ничего не скажет, и после короткой паузы продолжала: |
| "I think I have understood that Mr. Bingley has not much idea of ever returning to Netherfield again?" | - Как мне говорили, у мистера Бингли нет больше желания опять поселиться в Незерфилде? |
| "I have never heard him say so; but it is probable that he may spend very little of his time there in the future. He has many friends, and is at a time of life when friends and engagements are continually increasing." | - Я не слышал, чтобы он об этом упоминал. Но весьма вероятно, что ему не придется проводить там в будущем много времени. У него немало друзей, а сейчас он вступил в тот период жизни, когда число друзей и занятость увеличиваются день ото дня. |
| "If he means to be but little at Netherfield, it would be better for the neighbourhood that he should give up the place entirely, for then we might possibly get a settled family there. But, perhaps, Mr. Bingley did not take the house so much for the convenience of the neighbourhood as for his own, and we must expect him to keep it or quit it on the same principle." | - Раз он не намерен жить в Незерфилде, для его соседей было бы лучше, если бы он вообще распрощался с нашим краем. Это поместье могла бы тогда занять другая семья. Впрочем, быть может, мистер Бингли арендовал Незерфилд, заботясь о собственных удобствах больше, чем об удобствах соседей? И следует ждать, что он удержит за собой Незерфилд или откажется от него, руководствуясь теми же побуждениями. |
| "I should not be surprised," said Darcy, "if he were to give it up as soon as any eligible purchase offers." | - Меня бы не удивило, - сказал Дарси, - если бы Бингли в самом деле покинул Незерфилд навсегда, представься ему подходящая возможность приобрести дом в другом месте. |
| Elizabeth made no answer. She was afraid of talking longer of his friend; and, having nothing else to say, was now determined to leave the trouble of finding a subject to him. | Элизабет промолчала. Боясь продолжить разговор о его приятеле и не имея сказать ничего другого, она решила переложить теперь заботу о поддержании беседы на мистера Дарси. |
| He took the hint, and soon began with, | Тот понял намек и вскоре сказал: |
| "This seems a very comfortable house. Lady Catherine, I believe, did a great deal to it when Mr. Collins first came to Hunsford." | - Дом этот выглядит очень уютным. Леди Кэтрин, я полагаю, немало в нем потрудилась, когда мистер Коллинз здесь поселился. |
| "I believe she did-and I am sure she could not have bestowed her kindness on a more grateful object." | - Думаю, что вы правы. Но она, я уверена, не могла бы уделить внимание более благодарному человеку. |
| "Mr. Collins appears to be very fortunate in his choice of a wife." | - Мистер Коллинз, кажется, удачно женился. |
| "Yes, indeed, his friends may well rejoice in his having met with one of the very few sensible women who would have accepted him, or have made him happy if they had. My friend has an excellent understanding-though I am not certain that I consider her marrying Mr. Collins as the wisest thing she ever did. She seems perfectly happy, however, and in a prudential light it is certainly a very good match for her." | - Еще бы. Его друзья могут порадоваться, что он встретил одну из немногих разумных женщин, которая согласилась за него выйти и обеспечила ему счастливую жизнь. Моя подруга очень неглупа. Хотя я не уверена, что замужество было самым мудрым из ее поступков. Она, однако, выглядит вполне счастливой, а с точки зрения здравого смысла, брак для нее может считаться весьма удачным. |
| "It must be very agreeable for her to be settled within so easy a distance of her own family and friends." | - Особенно благоприятным кажется то обстоятельство, что она поселилась так близко от родителей и друзей. [136] |
| "An easy distance, do you call it? It is nearly fifty miles." | - Вы находите, что отсюда до Меритона "так близко"? Но ведь здесь чуть ли не пятьдесят миль. |
| "And what is fifty miles of good road? Little more than half a day's journey. Yes, I call it a very easy distance." | - Что значат пятьдесят миль хорошей дороги? Чуть больше, чем полдня пути. Мне кажется, это весьма короткое расстояние. |
| "I should never have considered the distance as one of the advantages of the match," cried Elizabeth. "I should never have said Mrs. Collins was settled near her family." | - Мне бы не пришло в голову оценивать преимущества брака милями, - сказала Элизабет. - И я вовсе не считаю, что миссис Коллинз поселилась поблизости от родителей. |
| "It is a proof of your own attachment to Hertfordshire. Anything beyond the very neighbourhood of Longbourn, I suppose, would appear far." | - Это свидетельствует о вашей привязанности к Хартфордширу. Все, что находится не совсем рядом с Лонгборном, кажется вам отдаленным. |
| As he spoke there was a sort of smile which Elizabeth fancied she understood; he must be supposing her to be thinking of Jane and Netherfield, and she blushed as she answered: | Он проговорил это с улыбкой, которая его собеседнице показалась понятной. По-видимому, он считал, что ее слова относятся к Незерфилду и к Джейн. И, покраснев, она ответила: |
| "I do not mean to say that a woman may not be settled too near her family. The far and the near must be relative, and depend on many varying circumstances. Where there is fortune to make the expenses of travelling unimportant, distance becomes no evil. But that is not the case here. Mr. and Mrs. Collins have a comfortable income, but not such a one as will allow of frequent journeys-and I am persuaded my friend would not call herself near her family under less than half the present distance." | - Я вовсе не хотела сказать, что, выйдя замуж, женщина любое расстояние от дома своих родителей должна воспринимать как большое. Близость и отдаленность - понятия относительные, зависящие от обстоятельств. Там, где богатство делает дорожные расходы несущественными, расстояние перестает быть злом. Но в данном случае это отнюдь не так. Коллинзы имеют приличный доход, которого не может, однако, хватить для частых разъездов. И я убеждена, что моя подруга не считала бы, что она живет близко от родительского дома, даже если бы расстояние до него было вдвое короче пути из Кента в Хартфордшир. |
| Mr. Darcy drew his chair a little towards her, and said, | Мистер Дарси подвинул свой стул немного ближе и сказал: |
| "You cannot have a right to such very strong local attachment. You cannot have been always at Longbourn." | - Не следует так привязываться к родным местам. Не сможете же вы всю жизнь провести в Лонгборне! |
| Elizabeth looked surprised. The gentleman experienced some change of feeling; he drew back his chair, took a newspaper from the table, and glancing over it, said, in a colder voice: | Элизабет была удивлена его словами. Но настроение Дарси переменилось, он отодвинулся, взял со стола газету и, глядя поверх нее, произнес более холодным тоном: |
| "Are you pleased with Kent?" | - Как вам понравился Кент? |
| A short dialogue on the subject of the country ensued, on either side calm and concise-and soon put an end to by the entrance of Charlotte and her sister, just returned from her walk. The tete-a-tete surprised them. Mr. Darcy related the mistake which had occasioned his intruding on Miss Bennet, and after sitting a few minutes longer without saying much to anybody, went away. | За этим последовал обмен мнениями о здешних местах, достаточно краткий и сдержанный с обеих сторон. Он был прерван возвращением Шарлотты и ее сестры, которые немало удивились столь неожиданному tete-a-tete. Мистер Дарси объяснил им свою ошибку, из-за которой мисс Беннет пришлось прервать свои занятия, и, просидев почти в полном молчании еще несколько минут, удалился. |
| "What can be the meaning of this?" said Charlotte, as soon as he was gone. "My dear, Eliza, he must be in love with you, or he would never have called us in this familiar way." | - Что бы это могло означать? - спросила Шарлотта, как только он ушел. - Элиза, дорогая, он, должно быть, в тебя влюблен - иначе он ни за что бы так запросто к нам не пришел. |
| But when Elizabeth told of his silence; it did not seem very likely, even to Charlotte's wishes, to be the case; and after various conjectures, they could at last only suppose his visit to proceed from the difficulty of finding anything to do, which was the more probable from the time of year. All field sports were over. Within doors there was Lady Catherine, books, and a billiard-table, but gentlemen cannot always be within doors; and in the nearness of the Parsonage, or the pleasantness of the walk to it, or of the people who lived in it, the two cousins found a temptation from this period of walking thither almost every day. | Но когда она узнала от Элизабет, как мало он ей сказал, подобная догадка уже не показалась убедительной даже заинтересованной Шарлотте. И после ряда предположений визит Дарси в конце концов пришлось объяснить только отсутствием у него лучшего способа провести время. В самом деле, охотничий сезон уже миновал. В Розингсе была леди Кэтрин, книги и бильярд. Но не могут же мужчины проводить весь день взаперти! Привлеченные близостью пасторского дома, или прелестью ведущей к нему дороги, или, наконец, удовольствием от встречи с его обитателями, но с [137] этих пор оба кузена стали наведываться туда чуть ли не ежедневно. |
| They called at various times of the morning, sometimes separately, sometimes together, and now and then accompanied by their aunt. It was plain to them all that Colonel Fitzwilliam came because he had pleasure in their society, a persuasion which of course recommended him still more; and Elizabeth was reminded by her own satisfaction in being with him, as well as by his evident admiration of her, of her former favourite George Wickham; and though, in comparing them, she saw there was less captivating softness in Colonel Fitzwilliam's manners, she believed he might have the best informed mind. | Они приходили в утренние часы, иногда врозь, иногда вместе, а иной раз и в сопровождении своей тетки. Для дам было ясно, что появления полковника Фицуильяма объясняются тем, что ему нравится их общество - качество, особенно его рекомендовавшее. Удовольствие, которое получала Элизабет в его присутствии, и впечатление, которое она на него производила, напомнили ей об ее прежнем избраннике, Джордже Уикхеме. И хотя, сравнивая обоих, она видела, что в манерах полковника недостает подкупающей задушевности ее меритонского приятеля, ей казалось, что он зато значительно лучше образован. |
| But why Mr. Darcy came so often to the Parsonage, it was more difficult to understand. It could not be for society, as he frequently sat there ten minutes together without opening his lips; and when he did speak, it seemed the effect of necessity rather than of choice-a sacrifice to propriety, not a pleasure to himself. He seldom appeared really animated. Mrs. Collins knew not what to make of him. Colonel Fitzwilliam's occasionally laughing at his stupidity, proved that he was generally different, which her own knowledge of him could not have told her; and as she would liked to have believed this change the effect of love, and the object of that love her friend Eliza, she set herself seriously to work to find it out. | Но почему в Хансфорде так часто появлялся мистер Дарси, - было решительно непонятно. Он явно не нуждался в собеседниках, так как нередко в течение многих минут не произносил ни единого слова. И даже когда он наконец начинал говорить, казалось, что он делает это лишь по необходимости, а не из душевной потребности, ради приличия, а не для собственного удовольствия. Он редко бывал по-настоящему оживленным. Миссис Коллинз просто не знала, что и подумать. Поскольку полковник Фицуильям время от времени подтрунивал над его рассеянным видом, можно было предположить, что обычно он ведет себя по-другому. Собственное ее знакомство с Дарси не позволяло ей судить об этом с уверенностью. Разумеется, она была бы не прочь объяснить эту перемену влюбленностью в ее подругу и всячески старалась в этом удостовериться. |
| She watched him whenever they were at Rosings, and whenever he came to Hunsford; but without much success. He certainly looked at her friend a great deal, but the expression of that look was disputable. It was an earnest, steadfast gaze, but she often doubted whether there were much admiration in it, and sometimes it seemed nothing but absence of mind. | Шарлотта стала внимательно следить за Дарси, когда им случалось навещать Розингс или когда он приходил в Хансфорд, но так и не смогла добиться в своих наблюдениях заметного успеха. Несомненно, он часто останавливал взор на Элизабет, однако выражение его лица при этом можно было толковать по-разному. Этот взор был пристальным и серьезным, но Шарлотта нередко сомневалась, заключает ли он в себе какое-то чувство. Иногда ей просто казалось, что, глядя на ее подругу, Дарси думает о чем-то другом. |
| She had once or twice suggested to Elizabeth the possibility of his being partial to her, but Elizabeth always laughed at the idea; and Mrs. Collins did not think it right to press the subject, from the danger of raising expectations which might only end in disappointment; for in her opinion it admitted not of a doubt, that all her friend's dislike would vanish, if she could suppose him to be in her power. | Раз или два она пыталась поделиться с Элизабет своими догадками относительно возможной влюбленности Дарси, но та обращала этот разговор в шутку. И Шарлотта не сочла более возможным настаивать, опасаясь вызвать надежды, которые могли бы привести к напрасному разочарованию. В самом деле, она нисколько не сомневалась, что неприязнь, питаемая ее подругой к мистеру Дарси, сразу бы исчезла, как только она вообразила бы, что он находится в ее власти. |
| In her kind schemes for Elizabeth, she sometimes planned her marrying Colonel Fitzwilliam. He was beyond comparison the most pleasant man; he certainly admired her, and his situation in life was most eligible; but, to counterbalance these advantages, Mr. Darcy had considerable patronage in the church, and his cousin could have none at all. | Желая своей подруге всяческого добра, Шарлотта иногда задумывалась о возможности ее брака с полковником Фицуильямом. Это был, вне всякого сомнения, приятнейший человек. Элизабет ему явно нравилась, и он занимал прекрасное положение в обществе. Однако, в противовес этим преимуществам, Дарси был патроном многих церковных приходов, тогда как у его кузена не имелось в распоряжении ни одного. [138] |
| Chapter 33 | ГЛАВА Х |
| More than once did Elizabeth, in her ramble within the park, unexpectedly meet Mr. Darcy. She felt all the perverseness of the mischance that should bring him where no one else was brought, and, to prevent its ever happening again, took care to inform him at first that it was a favourite haunt of hers. How it could occur a second time, therefore, was very odd! Yet it did, and even a third. It seemed like wilful ill-nature, or a voluntary penance, for on these occasions it was not merely a few formal inquiries and an awkward pause and then away, but he actually thought it necessary to turn back and walk with her. | Гуляя по парку, Элизабет несколько раз неожиданно сталкивалась с мистером Дарси. Первую встречу в той части парка, в которой она до сих пор никогда никого не видела, она объяснила досадной случайностью. Чтобы избежать в будущем таких недоразумений, Элизабет с первого же раза дала ему понять, что постоянно выбирает для прогулки эти места. Каким образом подобные встречи могли повториться, было совершенно необъяснимо. Тем не менее Дарси оказался на ее пути во второй и даже в третий раз. Можно было подумать, что он делает это ей назло или занимается самоистязанием, так как, увидев ее, вместо того чтобы сказать несколько общих фраз и после неловкой паузы удалиться, он находил нужным свернуть со своей тропинки и пойти с ней рядом. |
| He never said a great deal, nor did she give herself the trouble of talking or of listening much; but it struck her in the course of their third rencontre that he was asking some odd unconnected questions-about her pleasure in being at Hunsford, her love of solitary walks, and her opinion of Mr. and Mrs. Collins's happiness; and that in speaking of Rosings and her not perfectly understanding the house, he seemed to expect that whenever she came into Kent again she would be staying there too. His words seemed to imply it. Could he have Colonel Fitzwilliam in his thoughts? She supposed, if he meant anything, he must mean an allusion to what might arise in that quarter. It distressed her a little, and she was quite glad to find herself at the gate in the pales opposite the Parsonage. | Он всегда был немногословен, - Элизабет тоже не утруждала себя поисками тем для беседы. Однако при третьей встрече она обратила внимание на его странные, бессвязные вопросы о том, нравится ли ей Хансфорд, любит ли она гулять в одиночестве и что она думает о супружеском счастье мистера и миссис Коллинз. Он говорил о Розингсе и о том, что у нее должно было сложиться не вполне правильное представление об этом доме, как будто предполагал, что при новом визите в Кент ей предстоит там остановиться. Это как бы подразумевалось в его словах. Неужели он намекал на полковника Фицуильяма? Ей казалось, что дело клонится к этому, если он действительно что-то имел в виду. И, почувствовав себя задетой, она была рада наконец оказаться у садовой калитки неподалеку от пасторского домика. |
| She was engaged one day as she walked, in perusing Jane's last letter, and dwelling on some passages which proved that Jane had not written in spirits, when, instead of being again surprised by Mr. Darcy, she saw on looking up that Colonel Fitzwilliam was meeting her. Putting away the letter immediately and forcing a smile, she said: | Во время одной из прогулок, когда она перечитывала последнее письмо Джейн, раздумывая над теми его строками, где печаль сестры звучала особенно сильно, она была вновь потревожена приближающимися шагами. Однако, подняв глаза, вместо мистера Дарси она увидела идущего ей навстречу полковника Фицуильяма. Быстро спрятав письмо и заставив себя улыбнуться, она воскликнула: |
| "I did not know before that you ever walked this way." | - Не думала я, что могу встретить вас в этих местах! |
| "I have been making the tour of the park," he replied, "as I generally do every year, and intend to close it with a call at the Parsonage. Are you going much farther?" | - Раз в году я обычно совершаю обход всего парка, - ответил полковник. - А сейчас мне бы хотелось навестить Хансфорд. Вы далеко направляетесь? |
| "No, I should have turned in a moment." | - Нет, я как раз собиралась идти обратно. |
| And accordingly she did turn, and they walked towards the Parsonage together. | И она действительно повернула и пошла с ним к дому священника. |
| "Do you certainly leave Kent on Saturday?" said she. | - Вы в самом деле уезжаете в субботу? - спросила Элизабет. |
| "Yes-if Darcy does not put it off again. But I am at his disposal. He arranges the business just as he pleases." | - Да, если только Дарси снова не отложит отъезд. Я вынужден к нему приноравливаться. А он подчиняется своим прихотям. |
| "And if not able to please himself in the arrangement, he has at least pleasure in the great power of choice. I do not know anybody who seems more to enjoy the power of doing what he likes than Mr. Darcy." | - И, будучи господином прихотливым, он находит удовлетворение в том, что подчиняет себе окружающих? Мне еще не приходилось видеть человека, который больше него дорожил бы правом всегда поступать по собственному усмотрению. |
| "He likes to have his own way very well," replied Colonel Fitzwilliam. "But so we all do. It is only that he has better means of having it than many others, because he is rich, and many others are poor. I speak feelingly. A younger son, you know, must be inured to self-denial and dependence." | - Да, он хочет сам распоряжаться своей судьбой, - отвечал [139] полковник Фицуильям. - Но ведь это свойственно каждому. Отличие Дарси заключается в том, что у него больше возможностей удовлетворить это желание. Он достаточно богат, тогда как многие другие бедны. Я это знаю слишком хорошо. Младший сын должен привыкнуть к зависимости и необходимости отказывать себе на каждом шагу. |
| "In my opinion, the younger son of an earl can know very little of either. Now seriously, what have you ever known of self-denial and dependence? When have you been prevented by want of money from going wherever you chose, or procuring anything you had a fancy for?" | - А мне казалось, что младшему сыну графа ни то, ни другое незнакомо. Скажите честно, много ли вы знали зависимости и лишений? Разве из-за отсутствия денег вам когда-нибудь не удавалось отправиться в задуманное путешествие или приобрести вещь, которую вам хотелось иметь? |
| "These are home questions-and perhaps I cannot say that I have experienced many hardships of that nature. But in matters of greater weight, I may suffer from want of money. Younger sons cannot marry where they like." | - Все это относится к жизни в семье. И, быть может, я не вправе утверждать, что пережил много затруднений такого рода. Но в более значительном деле нехватка средств способна причинить серьезные огорчения. Младшие сыновья, например, не могут жениться на девушке, которая им пришлась по душе. |
| "Unless where they like women of fortune, which I think they very often do." | - Если только им не пришлась по душе достаточно богатая наследница, что, я думаю, с ними обычно случается. |
| "Our habits of expense make us too dependent, and there are not many in my rank of life who can afford to marry without some attention to money." | - Привычка жить на широкую ногу делает нас слишком зависимыми от денег. Между людьми моего круга не много смельчаков, позволяющих себе вступить в брак, не задумываясь о средствах, которыми они смогут в дальнейшем располагать. |
| "Is this," thought Elizabeth, "meant for me?" and she coloured at the idea; but, recovering herself, said in a lively tone, | "Неужели эти слова предназначены для меня?" - подумала Элизабет, покраснев. Однако, взяв себя в руки, она ответила, улыбаясь: |
| "And pray, what is the usual price of an earl's younger son? Unless the elder brother is very sickly, I suppose you would not ask above fifty thousand pounds." | - Но скажите мне, ради бога, почем теперь младшие сыновья графа? Если старший брат не дышит на ладан, младший, я полагаю, едва ли стоит больше пятидесяти тысяч? |
| He answered her in the same style, and the subject dropped. To interrupt a silence which might make him fancy her affected with what had passed, she soon afterwards said: | Он ответил в том же духе, и разговор прекратился. Чтобы нарушить молчание, которое он мог приписать действию высказанного им намека, она сказала: |
| "I imagine your cousin brought you down with him chiefly for the sake of having someone at his disposal. I wonder he does not marry, to secure a lasting convenience of that kind. But, perhaps, his sister does as well for the present, and, as she is under his sole care, he may do what he likes with her." | - Мне кажется, ваш кузен захватил вас с собой главным образом, чтобы кем-нибудь распоряжаться. Но я не понимаю, почему бы ему не жениться и не обеспечить себя постоянным удобством такого рода. Впрочем, возможно, для этой цели ему пока подходит его сестра. Мистер Дарси ее единственный опекун - он вправе командовать ею, как ему вздумается. |
| "No," said Colonel Fitzwilliam, "that is an advantage which he must divide with me. I am joined with him in the guardianship of Miss Darcy." | - О нет, - сказал полковник Фицуильям, - этой привилегией ему приходится делиться со мной. Ответственность за судьбу мисс Дарси лежит на мне так же, как и на нем. |
| "Are you indeed? And pray what sort of guardians do you make? Does your charge give you much trouble? Young ladies of her age are sometimes a little difficult to manage, and if she has the true Darcy spirit, she may like to have her own way." | - В самом деле? Ну и как же вы справляетесь с вашей обязанностью? Много ли она причиняет хлопот? Молодыми девицами ее возраста иногда не так-то просто руководить. А если еще у нее настоящая натура Дарси, она вполне может захотеть поступить по-своему. |
| As she spoke she observed him looking at her earnestly; and the manner in which he immediately asked her why she supposed Miss Darcy likely to give them any uneasiness, convinced her that she had somehow or other got pretty near the truth. She directly replied: | Произнеся это, она заметила, что он взглянул на нее очень внимательно. Серьезность, с которой он спросил, почему она считает, что мисс Дарси способна причинить беспокойство, подтвердила, что ее предположение недалеко от истины. Элизабет ответила без промедления: [140] |
| "You need not be frightened. I never heard any harm of her; and I dare say she is one of the most tractable creatures in the world. She is a very great favourite with some ladies of my acquaintance, Mrs. Hurst and Miss Bingley. I think I have heard you say that you know them." | - Можете не тревожиться - ничего дурного я о ней не слыхала. Хоть я и вправе считать, что едва ли о какой-нибудь девице говорится так много, как о мисс Дарси. В ней души не чают две знакомые мне особы - миссис Херст и мисс Бингли. Кажется, вы говорили, что вам приходилось с ними встречаться? |
| "I know them a little. Their brother is a pleasant gentlemanlike man-he is a great friend of Darcy's." | - Я с ними немножко знаком. Их брат - большой друг Дарси, славный молодой человек. |
| "Oh! yes," said Elizabeth drily; "Mr. Darcy is uncommonly kind to Mr. Bingley, and takes a prodigious deal of care of him." | - О да, - хмуро произнесла Элизабет. - Мистер Дарси необыкновенно добр по отношению к мистеру Бингли и очень о нем заботится. |
| "Care of him! Yes, I really believe Darcy does take care of him in those points where he most wants care. From something that he told me in our journey hither, I have reason to think Bingley very much indebted to him. But I ought to beg his pardon, for I have no right to suppose that Bingley was the person meant. It was all conjecture." | - Очень заботится? Что ж, я и в самом деле думаю, что Дарси неплохо о нем позаботился - как раз тогда, когда Бингли в этом нуждался. Из нескольких слов, сказанных Дарси на пути в Кент, я понял, что его друг перед ним в немалом долгу. Впрочем, как бы мне не пришлось просить у Дарси прощения, - я толком не знаю, что речь шла о Бингли. Это всего лишь мои предположения. |
| "What is it you mean?" | - А что вы имеете в виду? |
| "It is a circumstance which Darcy could not wish to be generally known, because if it were to get round to the lady's family, it would be an unpleasant thing." | - Так, одно обстоятельство, сведения о котором Дарси не захотел бы сделать всеобщим достоянием. Они могли бы дойти до семейства одной особы, что было бы весьма неприятно. |
| "You may depend upon my not mentioning it." | - Будьте спокойны, я о них не проговорюсь. |
| "And remember that I have not much reason for supposing it to be Bingley. What he told me was merely this: that he congratulated himself on having lately saved a friend from the inconveniences of a most imprudent marriage, but without mentioning names or any other particulars, and I only suspected it to be Bingley from believing him the kind of young man to get into a scrape of that sort, and from knowing them to have been together the whole of last summer." | - Не забывайте при этом, что, может быть, он подразумевал вовсе не Бингли. Он сказал лишь, что вправе поздравить себя со спасением друга от неприятностей, связанных с неразумной женитьбой. Но ни имен, ни подробностей я от него не слышал. Я заключил, что дело касается Бингли, только потому, что, как мне кажется, тот вполне способен попасть в подобное положение. К тому же они с Дарси провели вместе прошлое лето. |
| "Did Mr. Darcy give you reasons for this interference?" | - А назвал ли вам мистер Дарси причины, которые заставили его вмешаться в дела его друга? |
| "I understood that there were some very strong objections against the lady." | - Насколько я понял, девица вызывала серьезные возражения. |
| "And what arts did he use to separate them?" | - Каким же способом вашему кузену удалось их разлучить? |
| "He did not talk to me of his own arts," said Fitzwilliam, smiling. "He only told me what I have now told you." | - Он об этом не говорил, - улыбаясь, сказал Фицуильям. - Я вам передал все, что известно мне самому. |
| Elizabeth made no answer, and walked on, her heart swelling with indignation. After watching her a little, Fitzwilliam asked her why she was so thoughtful. | Элизабет ничего не ответила. Сердце ее кипело от гнева. Подождав немного, Фицуильям осведомился о причине ее задумчивости. |
| "I am thinking of what you have been telling me," said she. "Your cousin's conduct does not suit my feelings. Why was he to be the judge?" | - Я размышляю о том, что сейчас узнала, - ответила она. - Поступок вашего кузена мне не очень понравился. Кто он такой, чтобы считать себя судьей? |
| "You are rather disposed to call his interference officious?" | - По-вашему, его вмешательство было бесцеремонным? |
| "I do not see what right Mr. Darcy had to decide on the propriety of his friend's inclination, or why, upon his own judgement alone, he was to determine and direct in what manner his friend was to be happy. But," she continued, recollecting herself, "as we know none of the particulars, it is not fair to condemn him. It is not to be supposed that there was much affection in the case." | - Я просто не понимаю, какое право имел мистер Дарси решать, разумна или неразумна привязанность его друга. Как мог он один судить - с кем Бингли найдет свое счастье. Однако, - добавила она, опомнившись, - раз мы не знаем подробностей, мы не вправе его упрекать. Должно быть, привязанность была с обеих сторон не очень глубокой. [141] |
| "That is not an unnatural surmise," said Fitzwilliam, "but it is a lessening of the honour of my cousin's triumph very sadly." | - Вполне разумное предположение! - воскликнул Фицуильям. - Хотя и не слишком лестное для оценки его заслуг. |
| This was spoken jestingly; but it appeared to her so just a picture of Mr. Darcy, that she would not trust herself with an answer, and therefore, abruptly changing the conversation talked on indifferent matters until they reached the Parsonage. There, shut into her own room, as soon as their visitor left them, she could think without interruption of all that she had heard. It was not to be supposed that any other people could be meant than those with whom she was connected. There could not exist in the world two men over whom Mr. Darcy could have such boundless influence. | Слова эти были сказаны в шутку. Но эта шутка настолько соответствовала ее представлению о мистере Дарси, что, не доверяя своему самообладанию, Элизабет побоялась на нее ответить. Она перевела разговор на случайную тему и продолжала его до самых дверей пасторского дома. Закрывшись после ухода Фицуильяма в своей комнате, она могла без помех обдумать услышанное во время прогулки. Трудно было предположить, что речь шла не о близких ей людях. В мире не могло существовать двух человек, находившихся под таким неограниченным влиянием мистера Дарси. |
| That he had been concerned in the measures taken to separate Bingley and Jane she had never doubted; but she had always attributed to Miss Bingley the principal design and arrangement of them. If his own vanity, however, did not mislead him, he was the cause, his pride and caprice were the cause, of all that Jane had suffered, and still continued to suffer. He had ruined for a while every hope of happiness for the most affectionate, generous heart in the world; and no one could say how lasting an evil he might have inflicted. | О некотором его участии в событиях, разлучивших Бингли и Джейн, она подозревала и раньше. Но руководство и главную роль в этих событиях она всегда приписывала мисс Бингли. Оказывалось, однако, если только Дарси не обманывало собственное тщеславие, что именно он, именно его высокомерие и самонадеянность были причиной всех прошлых и будущих горестей Джейн. Не кто иной, как он, лишил всякой надежды на близкое счастье самое нежное и благородное сердце на свете. И едва ли можно было предугадать, как долго оно не оправится от полученной раны. |
| "There were some very strong objections against the lady," were Colonel Fitzwilliam's words; and those strong objections probably were, her having one uncle who was a country attorney, and another who was in business in London. | "Девица вызывала серьезные возражения!" - сказал полковник. По-видимому, эти серьезные возражения состояли в том, что один ее дядя был провинциальным стряпчим, а второй - лондонским коммерсантом. |
| "To Jane herself," she exclaimed, "there could be no possibility of objection; all loveliness and goodness as she is!-her understanding excellent, her mind improved, and her manners captivating. Neither could anything be urged against my father, who, though with some peculiarities, has abilities Mr. Darcy himself need not disdain, and respectability which he will probably never reach." | - Против самой Джейн никто не посмел бы ничего возразить! - воскликнула Элизабет. - Столько в ней прелести и обаяния! Настолько она разумна и так хорошо умеет себя держать! Ничего нельзя было бы сказать и против нашего отца. При всех его причудах, даже мистер Дарси не мог отрицать его здравого смысла, его высокой порядочности, - такой, которой самому мистеру Дарси, наверное, никогда не достичь! |
| When she thought of her mother, her confidence gave way a little; but she would not allow that any objections there had material weight with Mr. Darcy, whose pride, she was convinced, would receive a deeper wound from the want of importance in his friend's connections, than from their want of sense; and she was quite decided, at last, that he had been partly governed by this worst kind of pride, and partly by the wish of retaining Mr. Bingley for his sister. | Элизабет вспомнила о матери и почувствовала себя менее уверенно. Но она все же не допускала мысли, что Дарси серьезно покоробили недостатки миссис Беннет. Гордость Дарси, очевидно, страдала бы сильнее, породнись его друг с людьми неподобающего круга, нежели - ограниченного ума. И мало-помалу она убедила себя, что поступок Дарси объяснялся его крайним высокомерием и желанием выдать за Бингли свою сестру. |
| The agitation and tears which the subject occasioned, brought on a headache; and it grew so much worse towards the evening, that, added to her unwillingness to see Mr. Darcy, it determined her not to attend her cousins to Rosings, where they were engaged to drink tea. Mrs. Collins, seeing that she was really unwell, did not press her to go and as much as possible prevented her husband from pressing her; but Mr. Collins could not conceal his apprehension of Lady Catherine's being rather displeased by her staying at home. | Пережитое ею душевное потрясение привело к слезам и головной боли, которая к вечеру еще больше усилилась. Это обстоятельство, так же как нежелание встретиться с Дарси, заставило ее отказаться от посещения Розингса, куда Коллинзы были приглашены к чаю. Видя, что подруге ее в самом деле нездоровится, миссис Коллинз не стала настаивать и, по возможности, оградила ее от назойливых уговоров своего мужа. Последний, впрочем, не посмел умолчать, что отсутствие Элизабет может вызвать неудовольствие леди Кэтрин. [142] |
| Chapter 34 | ГЛАВА XI |
| When they were gone, Elizabeth, as if intending to exasperate herself as much as possible against Mr. Darcy, chose for her employment the examination of all the letters which Jane had written to her since her being in Kent. They contained no actual complaint, nor was there any revival of past occurrences, or any communication of present suffering. | Когда они ушли, Элизабет, как бы желая еще больше настроить себя против мистера Дарси, стала перечитывать полученные ею в Кенте письма Джейн. В них не было прямых жалоб. Сестра не вспоминала о недавних событиях и ничего не говорила о своих теперешних переживаниях. |
| But in all, and in almost every line of each, there was a want of that cheerfulness which had been used to characterise her style, and which, proceeding from the serenity of a mind at ease with itself and kindly disposed towards everyone, had been scarcely ever clouded. Elizabeth noticed every sentence conveying the idea of uneasiness, with an attention which it had hardly received on the first perusal. Mr. Darcy's shameful boast of what misery he had been able to inflict, gave her a keener sense of her sister's sufferings. It was some consolation to think that his visit to Rosings was to end on the day after the next-and, a still greater, that in less than a fortnight she should herself be with Jane again, and enabled to contribute to the recovery of her spirits, by all that affection could do. | Но любое письмо, почти любая строка свидетельствовали об исчезновении обычной для прежних писем Джейн жизнерадостности, которая была так свойственна царившему в ее душе миру и расположению к людям. Каждую проникнутую печалью фразу Элизабет замечала теперь гораздо явственнее, чем при первом чтении. Бесстыдная похвальба мистера Дарси столь успешным вмешательством в чужую судьбу позволила ей еще острее осознать глубину горя, пережитого ее бедной сестрой. И ей искренне хотелось, чтобы оставшиеся до его отъезда два дня миновали возможно скорее. То, что через две недели ей предстояло снова встретиться с Джейн и при этом предпринять для восстановления ее душевного спокойствия все, к чему способна истинная привязанность, было единственно приятной стороной ее размышлений. |
| She could not think of Darcy's leaving Kent without remembering that his cousin was to go with him; but Colonel Fitzwilliam had made it clear that he had no intentions at all, and agreeable as he was, she did not mean to be unhappy about him. | При мысли об отъезде из Кента мистера Дарси она не могла не вспомнить, что вместе с ним Кент должен покинуть и его кузен. Но полковник Фицуильям достаточно ясно намекнул ей на отсутствие каких-либо серьезных намерений с его стороны. И, как бы ни было ей приятно его общество, она вовсе не собиралась расстраиваться по поводу предстоящей разлуки. |
| While settling this point, she was suddenly roused by the sound of the door-bell, and her spirits were a little fluttered by the idea of its being Colonel Fitzwilliam himself, who had once before called late in the evening, and might now come to inquire particularly after her. But this idea was soon banished, and her spirits were very differently affected, when, to her utter amazement, she saw Mr. Darcy walk into the room. In an hurried manner he immediately began an inquiry after her health, imputing his visit to a wish of hearing that she were better. She answered him with cold civility. He sat down for a few moments, and then getting up, walked about the room. Elizabeth was surprised, but said not a word. After a silence of several minutes, he came towards her in an agitated manner, and thus began: | Именно тогда, когда она вполне уяснила для себя это обстоятельство, она вдруг услышала звонок колокольчика. Подумав, что неожиданный посетитель - сам полковник Фицуильям, который однажды примерно в этот же час уже навещал их и мог зайти снова, чтобы справиться о ее здоровье, Элизабет почувствовала легкое волнение. Но ее предположение рассеялось и мысли приняли другой оборот, когда, к величайшему изумлению, она увидела вошедшего в комнату мистера Дарси. Гость сразу же осведомился о ее недомогании и объяснил свой визит желанием удостовериться, что ее самочувствие улучшилось. Она ответила с холодной учтивостью. Он немного посидел, затем встал и начал расхаживать по комнате. Элизабет была озадачена, но ничего не говорила. После нескольких минут молчания он стремительно подошел к ней и сказал: |
| "In vain I have struggled. It will not do. My feelings will not be repressed. You must allow me to tell you how ardently I admire and love you." | - Вся моя борьба была тщетной! Ничего не выходит. Я не в силах справиться со своим чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю! |
| Elizabeth's astonishment was beyond expression. She stared, coloured, doubted, and was silent. This he considered sufficient encouragement; and the avowal of all that he felt, and had long felt for her, immediately followed. He spoke well; but there were feelings besides those of the heart to be detailed; and he was not more eloquent on the subject of tenderness than of pride. His sense of her inferiority-of its being a degradation-of the family obstacles which had always opposed to inclination, were dwelt on with a warmth which seemed due to the consequence he was wounding, but was very unlikely to recommend his suit. | Невозможно описать, как его слова ошеломили Элизабет. Растерянная и покрасневшая, она смотрела на него и молчала. И, обнадеженный ее молчанием, Дарси поторопился рассказать ей обо всем, что пережил за последнее время и что так волновало его в эту минуту. Он говорил с необыкновенным жаром. Но в его словах был слышен не только голос сердца: страстная любовь звучала в них не сильнее, чем уязвленная гордость. Его взволнованные рассуждения о существовавшем между ними неравенстве, об ущербе, который он наносил своему имени, и о семейных предрассудках, до сих пор мешавших ему открыть свои чувства, убедительно подтверждали силу его страсти, но едва ли способствовали успеху его признания. [143] |
| In spite of her deeply-rooted dislike, she could not be insensible to the compliment of such a man's affection, and though her intentions did not vary for an instant, she was at first sorry for the pain he was to receive; till, roused to resentment by his subsequent language, she lost all compassion in anger. She tried, however, to compose herself to answer him with patience, when he should have done. | Несмотря на глубокую неприязнь к мистеру Дарси, Элизабет не могла не понимать, насколько лестна для нее любовь подобного человека. И, ни на секунду не утратив этой неприязни, она вначале даже размышляла о нем с некоторым сочувствием, понимая, как сильно он будет расстроен ее ответом. Однако его дальнейшие рассуждения настолько ее возмутили, что гнев вытеснил в ее душе всякую жалость. Решив все же совладать со своим порывом, она готовилась ответить ему, когда он кончит, возможно спокойнее. |
| He concluded with representing to her the strength of that attachment which, in spite of all his endeavours, he had found impossible to conquer; and with expressing his hope that it would now be rewarded by her acceptance of his hand. As he said this, she could easily see that he had no doubt of a favourable answer. He spoke of apprehension and anxiety, but his countenance expressed real security. Such a circumstance could only exasperate farther, and, when he ceased, the colour rose into her cheeks, and she said: | В заключение он выразил надежду, что согласие мисс Беннет принять его руку вознаградит его за все муки страсти, которую он столь тщетно стремился подавить в своем сердце. То, что она может ответить отказом, явно не приходило ему в голову. И, объясняя, с каким волнением он ждет ее приговора, Дарси всем своим видом показывал, насколько он уверен, что ответ ее будет благоприятным. Все это могло вызвать в душе Элизабет только еще большее возмущение. И как только он замолчал, она, вспыхнув, сказала: |
| "In such cases as this, it is, I believe, the established mode to express a sense of obligation for the sentiments avowed, however unequally they may be returned. It is natural that obligation should be felt, and if I could feel gratitude, I would now thank you. But I cannot-I have never desired your good opinion, and you have certainly bestowed it most unwillingly. I am sorry to have occasioned pain to anyone. It has been most unconsciously done, however, and I hope will be of short duration. The feelings which, you tell me, have long prevented the acknowledgment of your regard, can have little difficulty in overcoming it after this explanation." | - Чувство, которое вы питаете, независимо от того - разделяется оно человеком, к которому оно обращено, или нет, - свойственно, я полагаю, принимать с благодарностью. Благодарность присуща природе человека, и, если бы я ее испытывала, я бы вам сейчас это выразила. Но я ее не испытываю. Я никогда не искала вашего расположения, и оно возникло вопреки моей воле. Мне жаль причинять боль кому бы то ни было. Если я ее совершенно нечаянно вызвала, надеюсь, она не окажется продолжительной. Соображения, которые, по вашим словам, так долго мешали вам уступить вашей склонности, без труда помогут вам преодолеть ее после этого объяснения. |
| Mr. Darcy, who was leaning against the mantelpiece with his eyes fixed on her face, seemed to catch her words with no less resentment than surprise. His complexion became pale with anger, and the disturbance of his mind was visible in every feature. He was struggling for the appearance of composure, and would not open his lips till he believed himself to have attained it. The pause was to Elizabeth's feelings dreadful. At length, with a voice of forced calmness, he said: | Мистер Дарси, облокотясь на камин, пристально смотрел на Элизабет. Ее слова изумили его и привели в негодование. Лицо его побледнело, и каждая черта выдавала крайнее замешательство. Он старался сохранить внешнее спокойствие и не произнес ни слова, пока не почувствовал, что способен взять себя в руки. Возникшая пауза показалась Элизабет мучительной. Наконец он сказал нарочито сдержанным тоном: |
| "And this is all the reply which I am to have the honour of expecting! I might, perhaps, wish to be informed why, with so little endeavour at civility, I am thus rejected. But it is of small importance." | - И этим исчерпывается ответ, который я имею честь от вас получить? Пожалуй, я мог бы знать причину, по которой вы не попытались облечь свой отказ по меньшей мере в учтивую форму? Впрочем, это не имеет значения! |
| "I might as well inquire," replied she, "why with so evident a desire of offending and insulting me, you chose to tell me that you liked me against your will, against your reason, and even against your character? Was not this some excuse for incivility, if I was uncivil? But I have other provocations. You know I have. Had not my feelings decided against you-had they been indifferent, or had they even been favourable, do you think that any consideration would tempt me to accept the man who has been the means of ruining, perhaps for ever, the happiness of a most beloved sister?" | - С таким же правом я могла бы спросить, - ответила она, - о причине, по которой вы объявили, - с явным намерением меня оскорбить и унизить, - что любите меня вопреки своей воле, своему рассудку и даже всем своим склонностям! Не служит ли это для меня некоторым оправданием, если я и в самом деле была с вами [144] недостаточно любезна? Но у меня были и другие поводы. И вы о них знаете. Если бы даже против вас не восставали все мои чувства, если бы я относилась к вам безразлично или даже была к вам расположена - неужели какие-нибудь соображения могли бы склонить меня принять руку человека, который явился причиной несчастья, быть может непоправимого, моей любимой сестры? |
| As she pronounced these words, Mr. Darcy changed colour; but the emotion was short, and he listened without attempting to interrupt her while she continued: | При этих ее словах мистер Дарси изменился в лице. Но овладевшее им волнение скоро прошло, и он слушал Элизабет, не пытаясь ее перебить, в то время как она продолжала: |
| "I have every reason in the world to think ill of you. No motive can excuse the unjust and ungenerous part you acted there. You dare not, you cannot deny, that you have been the principal, if not the only means of dividing them from each other-of exposing one to the censure of the world for caprice and instability, and the other to its derision for disappointed hopes, and involving them both in misery of the acutest kind." | - У меня есть все основания составить о вас дурное мнение. Ваше злонамеренное и неблагородное вмешательство, которое привело к разрыву между мистером Бингли и моей сестрой, не может быть оправдано никакими мотивами. Вы не станете, вы не посмеете отрицать, что являетесь главной, если не единственной причиной разрыва. Бингли заслужил из-за него обвинение в ветрености и непостоянстве, а Джейн - насмешку над неоправдавшимися надеждами. И они оба не могли не почувствовать себя глубоко несчастными. |
| She paused, and saw with no slight indignation that he was listening with an air which proved him wholly unmoved by any feeling of remorse. He even looked at her with a smile of affected incredulity. | Она остановилась и с возмущением заметила, что он ее слушает, вовсе не обнаруживая сожаления о случившемся. Напротив, он даже смотрел на нее с усмешкой напускного недоверия. |
| "Can you deny that you have done it?" she repeated. | - Можете ли вы утверждать, что это - не дело ваших рук? - повторила она. |
| With assumed tranquillity he then replied: | Его ответ был нарочито спокойным: |
| "I have no wish of denying that I did everything in my power to separate my friend from your sister, or that I rejoice in my success. Towards him I have been kinder than towards myself." | - Я не намерен отрицать, что в пределах моих возможностей сделал все, чтобы отдалить моего друга от вашей сестры, или что я доволен успехом моих усилий. О Бингли я позаботился лучше, чем о самом себе. |
| Elizabeth disdained the appearance of noticing this civil reflection, but its meaning did not escape, nor was it likely to conciliate her. | Элизабет сделала вид, что это любезное замечание прошло мимо ее ушей. Но смысл его не ускользнул от ее внимания и едва ли мог сколько-нибудь умерить ее гнев. |
| "But it is not merely this affair," she continued, "on which my dislike is founded. Long before it had taken place my opinion of you was decided. Your character was unfolded in the recital which I received many months ago from Mr. Wickham. On this subject, what can you have to say? In what imaginary act of friendship can you here defend yourself? or under what misrepresentation can you here impose upon others?" | - Но моя неприязнь к вам, - продолжала она, - основывается не только на этом происшествии. Мое мнение о вас сложилось гораздо раньше. Ваш характер раскрылся передо мной из рассказа, который я много месяцев назад услышала от мистера Уикхема. Что вы можете сказать по этому поводу? Каким дружеским участием вы оправдаетесь в этом случае? Или чьим неправильным толкованием ваших поступков вы попробуете прикрыться? |
| "You take an eager interest in that gentleman's concerns," said Darcy, in a less tranquil tone, and with a heightened colour. | - Вы весьма близко к сердцу принимаете судьбу этого джентльмена, - вспыхнув, заметил Дарси уже менее сдержанным тоном. |
| "Who that knows what his misfortunes have been, can help feeling an interest in him?" | - Может ли остаться равнодушным тот, кому сделались известны его утраты? |
| "His misfortunes!" repeated Darcy contemptuously; "yes, his misfortunes have been great indeed." | - Его утраты? - с презрением повторил Дарси. - Что ж, его утраты и в самом деле велики. |
| "And of your infliction," cried Elizabeth with energy. "You have reduced him to his present state of poverty-comparative poverty. You have withheld the advantages which you must know to have been designed for him. You have deprived the best years of his life of that independence which was no less his due than his desert. You have done all this! and yet you can treat the mention of his misfortune with contempt and ridicule." | - И в этом виновны вы! - с жаром воскликнула Элизабет. - Вы довели его до нищеты - да, это можно назвать нищетой! Вы, и никто другой, лишили его тех благ, на которые он был вправе [145] рассчитывать. Вы отняли у него лучшие годы жизни и ту независимость, которая принадлежала ему по праву и по заслугам. Все это - дело ваших рук! И при этом вы еще позволяете себе посмеиваться над его участью?! |
| "And this," cried Darcy, as he walked with quick steps across the room, "is your opinion of me! This is the estimation in which you hold me! I thank you for explaining it so fully. My faults, according to this calculation, are heavy indeed! But perhaps," added he, stopping in his walk, and turning towards her, "these offenses might have been overlooked, had not your pride been hurt by my honest confession of the scruples that had long prevented my forming any serious design. | - Ах, вот как вы судите обо мне! - воскликнул Дарси, быстро шагая из угла в угол. - Вот что вы обо мне думаете! Благодарю за откровенность. Судить по-вашему - я и впрямь кругом виноват. Но, быть может, - сказал он, останавливаясь и поглядев на нее в упор, - мои прегрешения были бы прощены, не задень вашу гордость мое признание в сомнениях и внутренней борьбе, которые мешали мне уступить моим чувствам? |
| These bitter accusations might have been suppressed, had I, with greater policy, concealed my struggles, and flattered you into the belief of my being impelled by unqualified, unalloyed inclination; by reason, by reflection, by everything. But disguise of every sort is my abhorrence. Nor am I ashamed of the feelings I related. They were natural and just. Could you expect me to rejoice in the inferiority of your connections?-to congratulate myself on the hope of relations, whose condition in life is so decidedly beneath my own?" | Не мог ли я избежать столь тяжких обвинений, если бы предусмотрительно от вас это скрыл? Если бы я вам польстил, заверив в своей всепоглощающей страсти, которую бы не омрачали противоречия, доводы рассудка или светские условности? Но притворство мне отвратительно. Я не стыжусь чувств, о которых вам рассказал. Они естественны и оправданны. Могли ли вы ждать, что мне будет приятен круг людей, в котором вы постоянно находитесь? Или что я стану себя поздравлять, вступая в родство с теми, кто находится столь ниже меня на общественной лестнице? |
| Elizabeth felt herself growing more angry every moment; yet she tried to the utmost to speak with composure when she said: | Возмущение Элизабет росло с каждой минутой. Однако, отвечая ему, она всячески старалась сохранить внешнее спокойствие. |
| "You are mistaken, Mr. Darcy, if you suppose that the mode of your declaration affected me in any other way, than as it spared the concern which I might have felt in refusing you, had you behaved in a more gentlemanlike manner." | - Вы глубоко заблуждаетесь, мистер Дарси, думая, что на мой ответ повлияла манера вашего объяснения. Она лишь избавила меня от сочувствия, которое мне пришлось бы к вам испытывать, если бы вы вели себя так, как подобает благородному человеку. |
| She saw him start at this, but he said nothing, and she continued: | Она заметила, как он вздрогнул при этих словах. Но он промолчал, и она продолжала: |
| "You could not have made the offer of your hand in any possible way that would have tempted me to accept it." | - В какой бы манере вы ни сделали мне предложение, я все равно не могла бы его принять. |
| Again his astonishment was obvious; and he looked at her with an expression of mingled incredulity and mortification. She went on: | На лице его снова было написано удивление. И пока она говорила, он смотрел на нее со смешанным выражением недоверия и растерянности. |
| "From the very beginning-from the first moment, I may almost say-of my acquaintance with you, your manners, impressing me with the fullest belief of your arrogance, your conceit, and your selfish disdain of the feelings of others, were such as to form the groundwork of disapprobation on which succeeding events have built so immovable a dislike; and I had not known you a month before I felt that you were the last man in the world whom I could ever be prevailed on to marry." | - С самого начала я бы могла сказать: с первой минуты нашего знакомства ваше поведение дало мне достаточно доказательств вашей заносчивости, высокомерия и полного пренебрежения к чувствам тех, кто вас окружает. Моя неприязнь к вам зародилась еще тогда. Но под действием позднейших событий она стала непреодолимой. И не прошло месяца после нашей встречи, как я уже ясно поняла, что из всех людей в мире вы меньше всего можете стать моим мужем. |
| "You have said quite enough, madam. I perfectly comprehend your feelings, and have now only to be ashamed of what my own have been. Forgive me for having taken up so much of your time, and accept my best wishes for your health and happiness." | - Вы сказали вполне достаточно, сударыня. Я понимаю ваши чувства, и мне остается лишь устыдиться своих собственных. Простите, что отнял у вас столько времени, и примите мои искренние пожелания здоровья и благополучия. |
| And with these words he hastily left the room, and Elizabeth heard him the next moment open the front door and quit the house. | С этими словами Дарси покинул комнату, и в следующее мгновение Элизабет услышала, как он открыл входную дверь и вышел из дома. |
| The tumult of her mind, was now painfully great. She knew not how to support herself, and from actual weakness sat down and cried for half-an-hour. Her astonishment, as she reflected on what had passed, was increased by every review of it. That she should receive an offer of marriage from Mr. Darcy! That he should have been in love with her for so many months! | Все ее чувства находились в крайнем смятении. Не имея [146] больше сил сдерживать себя, она села в кресло и полчаса, совершенно обессиленная, заливалась слезами. Снова и снова перебирала она в памяти подробности только что происшедшей сцены. И ее удивление непрерывно возрастало. Ей сделал предложение мистер Дарси! Мистер Дарси влюблен в нее в течение многих месяцев! |
| So much in love as to wish to marry her in spite of all the objections which had made him prevent his friend's marrying her sister, and which must appear at least with equal force in his own case-was almost incredible! It was gratifying to have inspired unconsciously so strong an affection. | Влюблен настолько, что решился просить ее руки, вопреки всем препятствиям, из-за которых он расстроил женитьбу Бингли на Джейн и которые имели по меньшей мере то же значение для него самого! Все это казалось невероятным. Сделаться невольным предметом столь сильной привязанности было, конечно, весьма лестно. |
| But his pride, his abominable pride-his shameless avowal of what he had done with respect to Jane-his unpardonable assurance in acknowledging, though he could not justify it, and the unfeeling manner in which he had mentioned Mr. Wickham, his cruelty towards whom he had not attempted to deny, soon overcame the pity which the consideration of his attachment had for a moment excited. | Но гордость, страшная гордость мистера Дарси, его бесстыдная похвальба своим вмешательством в судьбу Джейн, непростительная уверенность, что он при этом поступил правильно, бесчувственная манера, с какой он говорил об Уикхеме, и его жестокость по отношению к этому молодому человеку, которую он даже не пытался опровергнуть, - все это быстро подавило в ее душе всякое сочувствие, на мгновение вызванное в ней мыслью о его любви. |
| She continued in very agitated reflections till the sound of Lady Catherine's carriage made her feel how unequal she was to encounter Charlotte's observation, and hurried her away to her room. | Элизабет еще продолжала лихорадочно размышлять о случившемся, когда шум подъехавшего экипажа напомнил ей, что ее может увидеть Шарлотта, и заставил поскорее уйти в свою комнату. |
| Chapter 35 | ГЛАВА XII |
| Elizabeth awoke the next morning to the same thoughts and meditations which had at length closed her eyes. She could not yet recover from the surprise of what had happened; it was impossible to think of anything else; and, totally indisposed for employment, she resolved, soon after breakfast, to indulge herself in air and exercise. She was proceeding directly to her favourite walk, when the recollection of Mr. Darcy's sometimes coming there stopped her, and instead of entering the park, she turned up the lane, which led farther from the turnpike-road. The park paling was still the boundary on one side, and she soon passed one of the gates into the ground. | На следующее утро Элизабет проснулась с теми же мыслями и чувствами, с которыми лишь поздней ночью сомкнула глаза. По-прежнему она не могла оправиться от изумления. Думать о чем-то другом было совершенно невозможно. Неспособная взяться за какое-нибудь дело, она сразу после завтрака решила пойти на прогулку. Дойдя было до своей любимой аллеи и вспомнив, что мистер Дарси иногда заставал ее там, она резко остановилась и, вместо того чтобы войти в парк, повернула на окаймлявшую парк тропинку, которая увела ее в сторону от проезжей дороги. Вскоре Элизабет миновала одну из боковых калиток в ограде парка. |
| After walking two or three times along that part of the lane, she was tempted, by the pleasantness of the morning, to stop at the gates and look into the park. The five weeks which she had now passed in Kent had made a great difference in the country, and every day was adding to the verdure of the early trees. She was on the point of continuing her walk, when she caught a glimpse of a gentleman within the sort of grove which edged the park; he was moving that way; and, fearful of its being Mr. Darcy, she was directly retreating. But the person who advanced was now near enough to see her, and stepping forward with eagerness, pronounced her name. She had turned away; but on hearing herself called, though in a voice which proved it to be Mr. Darcy, she moved again towards the gate. He had by that time reached it also, and, holding out a letter, which she instinctively took, said, with a look of haughty composure, | Она несколько раз прошлась по тропинке туда и обратно и, очарованная прекрасным утром, остановилась у калитки, заглянув в парк. За пять недель, проведенных ею в Кенте, в природе совершилось немало изменений, и теперь с каждым днем все пышнее раскрывалась молодая листва на рано зазеленевших деревьях. Она хотела было зайти в парк поглубже, как вдруг заметила человека в прилегавшей к ограде группе деревьев. Он шел по направлению к ней. Боясь, как бы это не оказался мистер Дарси, она быстро пошла в противоположную сторону. Однако человек уже приблизился настолько, чтобы ее заметить, и устремился к Элизабет, назвав ее по имени. Услышав оклик у себя за спиной, Элизабет, хоть и узнала [147] голос мистера Дарси, ускорила шаги по направлению к калитке. Мистер Дарси подошел туда одновременно с ней и, протянув ей письмо, которое она машинально взяла, произнес надменно-спокойным тоном: |
| "I have been walking in the grove some time in the hope of meeting you. Will you do me the honour of reading that letter?" | - Я давно брожу по парку в надежде встретиться с вами. Не окажете ли вы мне честь, прочитав это письмо? |
| And then, with a slight bow, turned again into the plantation, and was soon out of sight. | Сказав это, он слегка поклонился, повернул в глубину парка и скоро исчез за деревьями. |
| With no expectation of pleasure, but with the strongest curiosity, Elizabeth opened the letter, and, to her still increasing wonder, perceived an envelope containing two sheets of letter-paper, written quite through, in a very close hand. The envelope itself was likewise full. Pursuing her way along the lane, she then began it. It was dated from Rosings, at eight o'clock in the morning, and was as follows:- | Одолеваемая любопытством, хотя и не ожидая от письма ничего приятного, Элизабет развернула пакет и, к еще большему удивлению, увидела, что письмо написано убористым почерком на двух листах почтовой бумаги. Целиком была исписана даже оборотная сторона листа, служившего конвертом. Продолжая медленно идти по аллее, она начала читать. Письмо было написано в Розингсе в 8 часов утра и заключало в себе следующее: |
| "Be not alarmed, madam, on receiving this letter, by the apprehension of its containing any repetition of those sentiments or renewal of those offers which were last night so disgusting to you. I write without any intention of paining you, or humbling myself, by dwelling on wishes which, for the happiness of both, cannot be too soon forgotten; and the effort which the formation and the perusal of this letter must occasion, should have been spared, had not my character required it to be written and read. You must, therefore, pardon the freedom with which I demand your attention; your feelings, I know, will bestow it unwillingly, but I demand it of your justice. | "Сударыня, получив это письмо, не тревожьтесь, - оно не содержит ни повторного выражения тех чувств, ни возобновления тех предложений, которые вызвали у Вас вчера столь сильное неудовольствие. Я пишу, не желая ни в малейшей степени задеть Вас или унизить самого себя упоминанием о намерениях, которые ради Вашего, да и моего, спокойствия должны быть забыты возможно скорее. Усилий, необходимых для написания и прочтения этого письма, можно было избежать, если бы не особенности моего характера, которые требовали, чтобы письмо все же было написано и прочтено. Вы должны поэтому простить мне вольность, с которой я прошу Вас уделить мне некоторое внимание. Я знаю, Ваши чувства будут восставать против этого, но я возлагаю надежды на Вашу справедливость. |
| "Two offenses of a very different nature, and by no means of equal magnitude, you last night laid to my charge. The first mentioned was, that, regardless of the sentiments of either, I had detached Mr. Bingley from your sister, and the other, that I had, in defiance of various claims, in defiance of honour and humanity, ruined the immediate prosperity and blasted the prospects of Mr. Wickham. | Вы предъявили мне вчера два совершенно разного свойства и несопоставимых по тяжести обвинения. Первое заключалось в том, что я, не посчитавшись с чувствами мисс Беннет и мистера Бингли, разлучил двух влюбленных, а второе - что, вопреки лежавшим на мне обязательствам, долгу чести и человечности, я подорвал благосостояние мистера Уикхема и уничтожил его надежды на будущее. |
| Wilfully and wantonly to have thrown off the companion of my youth, the acknowledged favourite of my father, a young man who had scarcely any other dependence than on our patronage, and who had been brought up to expect its exertion, would be a depravity, to which the separation of two young persons, whose affection could be the growth of only a few weeks, could bear no comparison. But from the severity of that blame which was last night so liberally bestowed, respecting each circumstance, I shall hope to be in the future secured, when the following account of my actions and their motives has been read. If, in the explanation of them, which is due to myself, I am under the necessity of relating feelings which may be offensive to yours, I can only say that I am sorry. The necessity must be obeyed, and further apology would be absurd. | Намеренно и бесцеремонно пренебречь другом юности, признанным любимцем отца, молодым человеком, для которого единственным источником существования должен был стать церковный приход в моих владениях и который вырос с мыслью, что этот приход предназначен для него одного, было бы преступлением, по сравнению с которым разлучить двух молодых людей после нескольких недель взаимной симпатии представлялось бы сущей безделицей. Надеюсь, что, прочитав нижеследующее объяснение моих действий и их мотивов и учтя все обстоятельства, Вы в будущем не станете осуждать меня так сурово, как Вы это с легкостью сделали вчера вечером. Возможно, при изложении моих поступков мне придется, не щадя Ваших чувств, высказать собственные взгляды, за которые заранее прошу Вас меня простить. Я подчиняюсь необходимости, а потому дальнейшие сожаления по этому поводу лишены смысла [148] |
| "I had not been long in Hertfordshire, before I saw, in common with others, that Bingley preferred your elder sister to any other young woman in the country. But it was not till the evening of the dance at Netherfield that I had any apprehension of his feeling a serious attachment. I had often seen him in love before. | Вскоре после нашего приезда в Хартфордшир я, как и многие другие, стал замечать, что Бингли предпочитает Вашу сестру всем молодым женщинам в местном обществе. Однако до самого бала в Незерфилде мне не приходило в голову, что между ними может возникнуть серьезная привязанность. Мой друг и прежде влюблялся у меня на глазах. |
| At that ball, while I had the honour of dancing with you, I was first made acquainted, by Sir William Lucas's accidental information, that Bingley's attentions to your sister had given rise to a general expectation of their marriage. He spoke of it as a certain event, of which the time alone could be undecided. | И только на этом балу, когда я имел честь танцевать с Вами, я из случайного замечания сэра Уильяма Лукаса впервые понял, что склонность Бингли к мисс Беннет породила всеобщие надежды на брак между ними. Сэр Уильям говорил об этом, как о решенном деле, - нужно было, казалось, только назначить день свадьбы. |
| From that moment I observed my friend's behaviour attentively; and I could then perceive that his partiality for Miss Bennet was beyond what I had ever witnessed in him. Your sister I also watched. | С этой минуты я стал присматриваться к поведению моего друга. Только тогда я обнаружил, что его чувство к мисс Беннет намного превосходит все его прежние увлечения. Не менее внимательно я наблюдал за Вашей сестрой. |
| Her look and manners were open, cheerful, and engaging as ever, but without any symptom of peculiar regard, and I remained convinced from the evening's scrutiny, that though she received his attentions with pleasure, she did not invite them by any participation of sentiment. | Ее манеры и поведение казались, как всегда, приветливыми, веселыми и непосредственными и не давали ни малейшего повода думать, что ее сердце задето сколько-нибудь серьезно. Приглядываясь к ней в течение всего вечера, я пришел к выводу, что мисс Беннет охотно принимает ухаживания мистера Бингли, но сама не питает к нему глубокого чувства. |
| If you have not been mistaken here, I must have been in error. Your superior knowledge of your sister must make the latter probable. | Коль скоро Ваши сведения говорят о другом, по-видимому, я ошибся. Вы знаете Вашу сестру лучше, и поэтому так оно, вероятно, и есть. |
| If it be so, if I have been misled by such error to inflict pain on her, your resentment has not been unreasonable. | Вследствие моего ошибочного вывода я нанес Вашей сестре душевную рану, и Ваше негодование представляется вполне обоснованным. |
| But I shall not scruple to assert, that the serenity of your sister's countenance and air was such as might have given the most acute observer a conviction that, however amiable her temper, her heart was not likely to be easily touched. | Но я не хочу упустить возможность отчасти оправдаться, заметив, что Ваша сестра удивительно хорошо владела собой и своим безмятежным видом позволяла самому проницательному наблюдателю считать, что, несмотря на мягкость характера, она обладает достаточно защищенным сердцем. |
| That I was desirous of believing her indifferent is certain-but I will venture to say that my investigation and decisions are not usually influenced by my hopes or fears. | Разумеется, мне хотелось прийти к заключению о ее безразличии к мистеру Бингли. Но смею утверждать, что мои наблюдения и выводы не часто зависят от моих желаний и опасений. |
| I did not believe her to be indifferent because I wished it; I believed it on impartial conviction, as truly as I wished it in reason. | И я решил, что сердце ее свободно, вовсе не потому, что меня это больше устраивало. Такой вывод я сделал с беспристрастностью столь же искренней, каким было мое желание, чтобы он подтвердился. |
| My objections to the marriage were not merely those which I last night acknowledged to have the utmost force of passion to put aside, in my own case; the want of connection could not be so great an evil to my friend as to me. | Доводы против предполагавшегося брака не ограничивались теми, которые я привел Вам вчера, говоря о страсти, преодолевшей их, когда дело коснулось меня самого. Неравенство происхождения для моего друга играло меньшую роль, чем для меня. |
| But there were other causes of repugnance; causes which, though still existing, and existing to an equal degree in both instances, I had myself endeavoured to forget, because they were not immediately before me. | Однако существовали и другие препятствия. Эти препятствия существуют и поныне. Они в равной степени относятся ко мне и к моему другу, но я на них попытался закрыть глаза, пользуясь тем, что в последнее время они не привлекали моего внимания. |
| These causes must be stated, though briefly. The situation of your mother's family, though objectionable, was nothing in comparison to that total want of propriety so frequently, so almost uniformly betrayed by herself, by your three younger sisters, and occasionally even by your father. Pardon me. It pains me to offend you. | Об этих препятствиях я все же должен вкратце упомянуть. Низкое общественное положение Вашей родни с материнской стороны значит весьма немного по сравнению с полным отсутствием такта, столь часто обнаруживаемым миссис Беннет и Вашими тремя младшими сестрами, а по временам даже Вашим отцом. Простите [149] меня, мне тяжело наносить Вам еще одну обиду. |
| But amidst your concern for the defects of your nearest relations, and your displeasure at this representation of them, let it give you consolation to consider that, to have conducted yourselves so as to avoid any share of the like censure, is praise no less generally bestowed on you and your elder sister, than it is honourable to the sense and disposition of both. I will only say farther that from what passed that evening, my opinion of all parties was confirmed, and every inducement heightened which could have led me before, to preserve my friend from what I esteemed a most unhappy connection. He left Netherfield for London, on the day following, as you, I am certain, remember, with the design of soon returning. | Но, сожалея о слабостях Ваших близких и негодуя на меня за то, что я говорю о них в этом письме, постарайтесь утешить себя мыслью, что Вы сами, так же как Ваша старшая сестра, не заслуживаете ни малейшего упрека в том же роде и своим поведением постоянно свидетельствуете о присущем Вам вкусе и уме. Остается добавить, что все происшедшее в этот вечер в Незерфилде позволило мне составить окончательное мнение о присутствовавших и побудило меня гораздо горячее, чем я готов был к этому прежде, предостеречь моего друга против столь неудачной, с моей точки зрения, женитьбы. На следующий день он уехал из Незерфилда в Лондон, с тем чтобы, как Вы, несомненно, помните, вскоре вернуться. |
| "The part which I acted is now to be explained. His sisters' uneasiness had been equally excited with my own; our coincidence of feeling was soon discovered, and, alike sensible that no time was to be lost in detaching their brother, we shortly resolved on joining him directly in London. | Сейчас я должен Вам рассказать о моей роли в этой истории. Его сестры были встревожены так же сильно, как и я. Совпадение наших взглядов выяснилось достаточно быстро. И в равной степени убежденные, что необходимость повлиять на мистера Бингли требует от нас безотлагательных действий, мы вскоре решили последовать за ним в Лондон. |
| We accordingly went-and there I readily engaged in the office of pointing out to my friend the certain evils of such a choice. I described, and enforced them earnestly. But, however this remonstrance might have staggered or delayed his determination, I do not suppose that it would ultimately have prevented the marriage, had it not been seconded by the assurance that I hesitated not in giving, of your sister's indifference. | Мы переехали в город, и там я постарался открыть своему другу глаза на все отрицательные стороны сделанного им выбора. Я обрисовал и подчеркнул их со всей серьезностью. Но хотя мои настояния и могли несколько пошатнуть его решимость и на какое-то время задержать осуществление его первоначальных намерений, я все же не думаю, чтобы они в конце концов предотвратили его женитьбу, если бы вслед за тем, - я решился на это без колебаний, - я не убедил Бингли в безразличии к нему Вашей сестры. |
| He had before believed her to return his affection with sincere, if not with equal regard. But Bingley has great natural modesty, with a stronger dependence on my judgement than on his own. To convince him, therefore, that he had deceived himself, was no very difficult point. To persuade him against returning into Hertfordshire, when that conviction had been given, was scarcely the work of a moment. | Перед тем он был уверен, что она отвечает ему искренним чувством, хоть и не равным его собственному. Но мой друг обладает природной скромностью и доверяет моим суждениям больше, чем своим. Доказать ему, что он обманывается, было поэтому нетрудно. А как только он с этим согласился, убедить его не возвращаться в Хартфордшир стало делом одной минуты. |
| I cannot blame myself for having done thus much. There is but one part of my conduct in the whole affair on which I do not reflect with satisfaction; it is that I condescended to adopt the measures of art so far as to conceal from him your sister's being in town. I knew it myself, as it was known to Miss Bingley; but her brother is even yet ignorant of it. | Я не могу осуждать себя за все, что было мною совершено до этого времени. В этой истории я вспоминаю с неудовольствием лишь об одном своем поступке. Чтобы скрыть от Бингли приезд в Лондон мисс Беннет, пришлось пойти на некоторую хитрость. О ее приезде знали я и мисс Бингли. Сам он до сих пор не имеет об этом ни малейшего представления. |
| That they might have met without ill consequence is perhaps probable; but his regard did not appear to me enough extinguished for him to see her without some danger. Perhaps this concealment, this disguise was beneath me; it is done, however, and it was done for the best. On this subject I have nothing more to say, no other apology to offer. If I have wounded your sister's feelings, it was unknowingly done and though the motives which governed me may to you very naturally appear insufficient, I have not yet learnt to condemn them. | Возможно, они могли бы встретиться без нежелательных последствий. Однако я боялся, что Бингли еще недостаточно преодолел свое чувство и что оно вспыхнет в нем с новой силой, если он снова ее увидит. Быть может, мне не следовало участвовать в этом обмане. Но дело сделано, притом из лучших побуждений. Я сказал по этому поводу все, и мне нечего добавить в свое оправдание. Если я и причинил боль Вашей сестре, я допустил это не намеренно. И если мотивы, которыми я руководствовался, не покажутся Вам убедительными, я не вижу, почему я должен был их отвергнуть. |
| "With respect to that other, more weighty accusation, of having injured Mr. Wickham, I can only refute it by laying before you the whole of his connection with my family. Of what he has particularly accused me I am ignorant; but of the truth of what I shall relate, I can summon more than one witness of undoubted veracity. | По поводу второго, более тяжкого обвинения, - в нанесении ущерба мистеру Уикхему, - я могу оправдаться, лишь рассказав Вам о его связях с нашей семьей. В чем именно он меня обвиняет, [150] мне неизвестно. Но достоверность того, что я Вам сейчас сообщу, может быть подтверждена не одним свидетелем, в правдивости которых нельзя усомниться. |
| "Mr. Wickham is the son of a very respectable man, who had for many years the management of all the Pemberley estates, and whose good conduct in the discharge of his trust naturally inclined my father to be of service to him; and on George Wickham, who was his godson, his kindness was therefore liberally bestowed. | Мистер Уикхем - сын уважаемого человека, который в течение многих лет управлял хозяйством поместья Пемберли и чье превосходное поведение при выполнении этих обязанностей, естественно, побудило моего отца позаботиться о вознаграждении. Свою доброту он обратил на Джорджа Уикхема, который приходился ему крестником. |
| My father supported him at school, and afterwards at Cambridge-most important assistance, as his own father, always poor from the extravagance of his wife, would have been unable to give him a gentleman's education. My father was not only fond of this young man's society, whose manner were always engaging; he had also the highest opinion of him, and hoping the church would be his profession, intended to provide for him in it. | Мой отец оплачивал его обучение сперва в школе, а затем в Кембридже. Помощь эта была особенно существенной, так как Уикхем-старший, прозябавший в нужде из-за расточительности своей жены, был не в состоянии вырастить сына образованным человеком. Мистер Дарси не только любил общество юноши, манеры которого всегда были подкупающими, но имел о нем самое высокое мнение и, надеясь, что он изберет духовную карьеру, хотел помочь его продвижению на этом поприще. |
| As for myself, it is many, many years since I first began to think of him in a very different manner. The vicious propensities-the want of principle, which he was careful to guard from the knowledge of his best friend, could not escape the observation of a young man of nearly the same age with himself, and who had opportunities of seeing him in unguarded moments, which Mr. Darcy could not have. | Что касается меня самого, то прошло уже немало лет с тех пор, как я начал смотреть на него другими глазами. Порочные наклонности и отсутствие чувства долга, которые он всячески скрывал даже от лучших друзей, не могли ускользнуть от взора человека почти одинакового с ним возраста, к тому же имевшего, в отличие от моего отца, возможность наблюдать за Уикхемом-младшим в минуты, когда тот становился самим собой. |
| Here again I shall give you pain-to what degree you only can tell. But whatever may be the sentiments which Mr. Wickham has created, a suspicion of their nature shall not prevent me from unfolding his real character-it adds even another motive. | Сейчас я вынужден снова причинить Вам боль - не мне судить, насколько сильную. Но какими бы ни были чувства, которые Вы питаете к мистеру Уикхему, предположение об их характере не помешает мне раскрыть перед Вами его настоящий облик - напротив, оно еще больше меня к этому побуждает. |
| "My excellent father died about five years ago; and his attachment to Mr. Wickham was to the last so steady, that in his will he particularly recommended it to me, to promote his advancement in the best manner that his profession might allow-and if he took orders, desired that a valuable family living might be his as soon as it became vacant. | Мой незабвенный отец скончался около пяти лет тому назад. Его привязанность к мистеру Уикхему оставалась до самого конца настолько сильной, что в своем завещании он особо уполномочивал меня позаботиться о будущем молодого человека, создав ему самые благоприятные условия на избранном им жизненном пути и предоставив ему, в случае если он станет священником, подходящий церковный приход сразу же, как только этот приход освободится. |
| There was also a legacy of one thousand pounds. His own father did not long survive mine, and within half a year from these events, Mr. Wickham wrote to inform me that, having finally resolved against taking orders, he hoped I should not think it unreasonable for him to expect some more immediate pecuniary advantage, in lieu of the preferment, by which he could not be benefited. | Кроме того, ему была завещана тысяча фунтов. Отец юноши не надолго пережил моего. Через полгода мистер Уикхем написал мне о своем твердом решении отказаться от священнического сана. При этом он предполагал, что мне не покажется необоснованной его надежда получить компенсацию взамен ожидавшейся им привилегии, которую он тем самым утрачивал. |
| He had some intention, he added, of studying law, and I must be aware that the interest of one thousand pounds would be a very insufficient support therein. | По его словам, он возымел желание изучить юриспруденцию, а я, конечно, не мог не понять, что тысячи фунтов для этого недостаточно. |
| I rather wished, than believed him to be sincere; but, at any rate, was perfectly ready to accede to his proposal. I knew that Mr. Wickham ought not to be a clergyman; the business was therefore soon settled-he resigned all claim to assistance in the church, were it possible that he could ever be in a situation to receive it, and accepted in return three thousand pounds. | Мне очень хотелось поверить искренности его намерений, хотя я не могу сказать, что это мне вполне удалось. Тем не менее я сразу согласился с его предложением, так как отлично понимал, насколько мистер Уикхем не подходит для роли священника. Дело, таким образом, быстро уладилось: он отказывался от всякой помощи в духовной карьере, - даже в том случае, если бы в будущем у него возникла возможность такую [151] помощь принять, - и получал взамен три тысячи фунтов. |
| All connection between us seemed now dissolved. I thought too ill of him to invite him to Pemberley, or admit his society in town. In town I believe he chiefly lived, but his studying the law was a mere pretence, and being now free from all restraint, his life was a life of idleness and dissipation. For about three years I heard little of him; but on the decease of the incumbent of the living which had been designed for him, he applied to me again by letter for the presentation. | На этом, казалось бы, всякая связь между нами прерывалась. Я был о нем слишком плохого мнения, чтобы приглашать его в Пемберли или искать его общества в столице. Насколько я могу предполагать, он жил главным образом в Лондоне, однако изучение юриспруденции так и осталось для него только предлогом. Ничем более не сдерживаемый, он повел жизнь праздную и разгульную. На протяжении трех лет я почти ничего о нем не слышал. Но когда священник в ранее предназначавшемся для него приходе скончался, он написал мне письмо с просьбой оставить этот приход за ним. |
| His circumstances, he assured me, and I had no difficulty in believing it, were exceedingly bad. He had found the law a most unprofitable study, and was now absolutely resolved on being ordained, if I would present him to the living in question-of which he trusted there could be little doubt, as he was well assured that I had no other person to provide for, and I could not have forgotten my revered father's intentions. | Как он сообщал, - и этому нетрудно было поверить, - он находился в самых стесненных обстоятельствах. Изучение юриспруденции ничего ему не дало, и, по его словам, он теперь твердо решил принять духовный сан, если я предоставлю ему приход - в последнем он нисколько не сомневался, так как хорошо знал, что мне не о ком больше заботиться и что я не мог забыть волю моего досточтимого родителя. |
| You will hardly blame me for refusing to comply with this entreaty, or for resisting every repetition to it. His resentment was in proportion to the distress of his circumstances-and he was doubtless as violent in his abuse of me to others as in his reproaches to myself. After this period every appearance of acquaintance was dropped. How he lived I know not. But last summer he was again most painfully obtruded on my notice. | Едва ли вы осудите меня за то, что я не выполнил его просьбы, так же как отверг все позднейшие подобные притязания. Его негодование было под стать его бедственному положению, и он нимало не стеснялся поносить меня перед окружающими, так же как выражать свои упреки мне самому. С этого времени всякое знакомство между нами было прекращено. Как протекала его жизнь - мне неизвестно. Но прошлым летом он снова неприятнейшим образом напомнил мне о своем существовании. |
| "I must now mention a circumstance which I would wish to forget myself, and which no obligation less than the present should induce me to unfold to any human being. Having said thus much, I feel no doubt of your secrecy. My sister, who is more than ten years my junior, was left to the guardianship of my mother's nephew, Colonel Fitzwilliam, and myself. | Здесь я должен коснуться обстоятельства, которое мне бы хотелось изгладить из собственной памяти. Лишь очень серьезный повод, побудивший меня написать Вам это письмо, служит причиной того, что я решился кому-то о нем поведать. Сказав это, я не сомневаюсь, что Вы навсегда сохраните его в тайне. Опека над моей сестрой, которая моложе меня на десять лет, была разделена между мною и племянником моей матери, полковником Фицуильямом. |
| About a year ago, she was taken from school, and an establishment formed for her in London; and last summer she went with the lady who presided over it, to Ramsgate; and thither also went Mr. Wickham, undoubtedly by design; for there proved to have been a prior acquaintance between him and Mrs. Younge, in whose character we were most unhappily deceived; and by her connivance and aid, he so far recommended himself to Georgiana, whose affectionate heart retained a strong impression of his kindness to her as a child, that she was persuaded to believe herself in love, and to consent to an elopement. | Около года назад мы забрали сестру из школы и устроили ее сперва в Лондоне, а прошлым летом - вместе с присматривавшей за ней дамой - в Рэмсгейте. Там же, несомненно, со злым умыслом, поселился и мистер Уикхем. Ибо, как впоследствии обнаружилось, миссис Янг, в характере которой мы жестоко обманулись, знала его еще в давние времена. При попустительстве этой дамы ему удалось настолько расположить к себе Джорджиану, в нежном сердце которой сохранилась привязанность к нему, возникшая в ее детские годы, что она вообразила себя влюбленной и согласилась совершить с ним побег. |
| She was then but fifteen, which must be her excuse; and after stating her imprudence, I am happy to add, that I owed the knowledge of it to herself. I joined them unexpectedly a day or two before the intended elopement, and then Georgiana, unable to support the idea of grieving and offending a brother whom she almost looked up to as a father, acknowledged the whole to me. | В ту пору ей было всего пятнадцать лет - это может ей служить оправданием. Признав ее легкомыслие, я счастлив добавить, что сведениями о готовившемся побеге обязан ей самой. Я приехал к ней неожиданно за день или за два до назначенного срока, и тогда Джорджиана, будучи не в силах огорчить и оскорбить брата, на которого смотрела почти как на отца, во всем мне призналась. |
| You may imagine what I felt and how I acted. Regard for my sister's credit and feelings prevented any public exposure; but I wrote to Mr. Wickham, who left the place immediately, and Mrs. Younge was of course removed from her charge. Mr. Wickham's chief object was unquestionably my sister's fortune, which is thirty thousand pounds; but I cannot help supposing that the hope of revenging himself on me was a strong inducement. His revenge would have been complete indeed. | Что я при этом пережил и как поступил, вы легко можете себе представить. Забота о чувствах и [152] добром имени сестры не допускала открытого разоблачения. Но я сразу написал мистеру Уикхему, который незамедлительно покинул эти места. И, разумеется, я отказался от дальнейших услуг миссис Янг. Мистера Уикхема, несомненно, прежде всего интересовало приданое сестры, равное тридцати тысячам фунтов. Однако я не могу избавиться от мысли, что его сильно соблазняла также возможность выместить на мне свою злобу. Он отомстил бы мне, в самом деле, с лихвой. |
| "This, madam, is a faithful narrative of every event in which we have been concerned together; and if you do not absolutely reject it as false, you will, I hope, acquit me henceforth of cruelty towards Mr. Wickham. I know not in what manner, under what form of falsehood he had imposed on you; but his success is not perhaps to be wondered at. Ignorant as you previously were of everything concerning either, detection could not be in your power, and suspicion certainly not in your inclination. | Такова, сударыня, правдивая история всех отношений, связывающих нас с этим человеком. И если Вы хоть немного ей поверите, надеюсь, с этих пор Вы не будете меня обвинять в жестокости к мистеру Уикхему. Мне неизвестно, с помощью какого обмана он приобрел Ваше расположение, но, быть может, его успеху не следует удивляться. Не имея никаких сведений о каждом из нас, Вы не могли уличить его во лжи, а подозрительность - не в Вашей натуре. |
| "You may possibly wonder why all this was not told you last night; but I was not then master enough of myself to know what could or ought to be revealed. For the truth of everything here related, I can appeal more particularly to the testimony of Colonel Fitzwilliam, who, from our near relationship and constant intimacy, and, still more, as one of the executors of my father's will, has been unavoidably acquainted with every particular of these transactions. | Вам, пожалуй, покажется странным, что я не рассказал всего этого вчера вечером. Но в ту минуту я не настолько владел собой, чтобы решить - вправе ли я и должен ли раскрыть перед Вами все здесь изложенное. Достоверность моих слов может Вам подтвердить полковник Фицуильям. Наше родство и полная взаимная откровенность, а тем более наша совместная опека над Джорджианой неизбежно вводили его в курс всех событий. |
| If your abhorrence of me should make my assertions valueless, you cannot be prevented by the same cause from confiding in my cousin; and that there may be the possibility of consulting him, I shall endeavour to find some opportunity of putting this letter in your hands in the course of the morning. I will only add, God bless you. | Если неприязнь ко мне обесценивает в Ваших глазах всякое мое слово, подобная причина не помешает Вам поверить моему кузену. И для того, чтобы Вы имели возможность его расспросить, я попытаюсь найти способ передать Вам это письмо в течение сегодняшнего утра. Я добавляю к этому только: да благословит Вас Господь! |
| "FITZWILLIAM DARCY" | Фицуильям Дарси" |
| Chapter 36 | ГЛАВА XIII |
| If Elizabeth, when Mr. Darcy gave her the letter, did not expect it to contain a renewal of his offers, she had formed no expectation at all of its contents. But such as they were, it may well be supposed how eagerly she went through them, and what a contrariety of emotion they excited. Her feelings as she read were scarcely to be defined. With amazement did she first understand that he believed any apology to be in his power; and steadfastly was she persuaded, that he could have no explanation to give, which a just sense of shame would not conceal. With a strong prejudice against everything he might say, she began his account of what had happened at Netherfield. | Хотя Элизабет, взяв письмо у мистера Дарси, вовсе не думала, что в этом письме он опять попросит ее руки, ей все же не приходило в голову, о чем он еще мог бы ей написать. Поэтому нетрудно понять, с какой жадностью прочла она заключенные в нем объяснения и какие противоречивые отклики вызвали они в ее душе. Ее чувствам в эти минуты едва ли можно было найти точное определение. С изумлением отметила она для себя вначале, что Дарси надеется как-то оправдаться в своих поступках. И она не сомневалась, что у него не могло быть истинных мотивов, в которых не постыдился бы сознаться любой порядочный человек. С сильнейшим предубеждением против всего, что он мог бы сказать, приступила она к его рассказу о том, что произошло в Незерфилде. |
| She read with an eagerness which hardly left her power of comprehension, and from impatience of knowing what the next sentence might bring, was incapable of attending to the sense of the one before her eyes. | Торопливость, с которой она проглатывала строку за строкой, едва ли позволяла ей вникнуть в смысл того, что она уже успела прочесть, и от нетерпения узнать, что содержится в следующей фразе, она была неспособна как следует понять предыдущую. |
| His belief of her sister's insensibility she instantly resolved to be false; and his account of the real, the worst objections to the match, made her too angry to have any wish of doing him justice. | Прежде всего [153] ей показалось фальшивым утверждение Дарси, что он не заметил в Джейн серьезного ответного чувства по отношению к Бингли. Перечень вполне реальных и серьезных возражений против предполагавшейся партии возмутил ее настолько сильно, что она уже была не в состоянии справедливо оценивать его слова. |
| He expressed no regret for what he had done which satisfied her; his style was not penitent, but haughty. It was all pride and insolence. | Он не жалел о случившемся в той мере, какой она была вправе от него требовать. Его слова выражали не раскаяние, а самодовольство. Все письмо было лишь проявлением высокомерия и гордости. |
| But when this subject was succeeded by his account of Mr. Wickham-when she read with somewhat clearer attention a relation of events which, if true, must overthrow every cherished opinion of his worth, and which bore so alarming an affinity to his own history of himself-her feelings were yet more acutely painful and more difficult of definition. | Но чувства ее пришли в еще большее расстройство и стали более мучительными, когда от этого рассказа она перешла к истории мистера Уикхема. С несколько более ясной головой она прочла о событиях, которые, если только их описание было правдивым, совершенно опрокидывали всякое доброе суждение об этом молодом человеке - и в то же время это описание удивительно напоминало историю, изложенную самим Уикхемом. |
| Astonishment, apprehension, and even horror, oppressed her. She wished to discredit it entirely, repeatedly exclaiming, "This must be false! This cannot be! This must be the grossest falsehood!"-and when she had gone through the whole letter, though scarcely knowing anything of the last page or two, put it hastily away, protesting that she would not regard it, that she would never look in it again. | Изумление, негодование, даже ужас охватили ее. Беспрестанно повторяя: "Это неправда! Не может этого быть! Гнусная ложь!" - она пыталась отвергнуть все, с начала до конца. Пробежав глазами письмо и едва осознав содержание одной или двух последних страниц, она поспешно сложила листки, стараясь уверить себя, что ей нечего обращать на него внимание и что она больше никогда в него не заглянет. |
| In this perturbed state of mind, with thoughts that could rest on nothing, she walked on; but it would not do; in half a minute the letter was unfolded again, and collecting herself as well as she could, she again began the mortifying perusal of all that related to Wickham, and commanded herself so far as to examine the meaning of every sentence. | В душевном смятении, неспособная сосредоточиться, она попробовала немного пройтись. Но это не помогло. Через полминуты она снова развернула письмо и, стараясь взять себя в руки, перечитала ту его часть, в которой разоблачалось поведение Уикхема. Ей удалось настолько овладеть собой, что она смогла вникнуть в смысл каждой фразы. |
| The account of his connection with the Pemberley family was exactly what he had related himself; and the kindness of the late Mr. Darcy, though she had not before known its extent, agreed equally well with his own words. So far each recital confirmed the other; but when she came to the will, the difference was great. | Сведения об отношениях Уикхема с семьей Дарси полностью соответствовали словам Уикхема. В обеих версиях также совпадали упоминания о щедрости покойного мистера Дарси, хотя раньше Элизабет не знала, в чем она проявлялась. До сих пор один рассказ только дополнялся другим. Но когда она прочла про завещание, различие между ними стало разительным. |
| What Wickham had said of the living was fresh in her memory, and as she recalled his very words, it was impossible not to feel that there was gross duplicity on one side or the other; and, for a few moments, she flattered herself that her wishes did not err. But when she read and re-read with the closest attention, the particulars immediately following of Wickham's resigning all pretensions to the living, of his receiving in lieu so considerable a sum as three thousand pounds, again was she forced to hesitate. She put down the letter, weighed every circumstance with what she meant to be impartiality-deliberated on the probability of each statement-but with little success. | Она хорошо запомнила слова Уикхема о завещанном ему приходе и, восстановив их в памяти, не могла не понять, что одна из двух версий содержит грубый обман. В первые минуты Элизабет еще надеялась, что чутье подсказало ей правильный выбор. Но, перечитав несколько раз самым внимательным образом то место, где подробно рассказывалось о безоговорочном отказе Уикхема от прихода и о полученном им значительном возмещении в сумме трех тысяч фунтов, она начала колебаться. Не глядя на письмо и стараясь быть беспристрастной, она взвесила правдоподобность каждого обстоятельства, но это не помогло. |
| On both sides it was only assertion. Again she read on; but every line proved more clearly that the affair, which she had believed it impossible that any contrivance could so represent as to render Mr. Darcy's conduct in it less than infamous, was capable of a turn which must make him entirely blameless throughout the whole. | С обеих сторон были одни голословные утверждения. Она снова принялась за чтение. И с каждой строчкой ей становилось все яснее, что история, в которой, как ей думалось прежде, поведение мистера Дарси не могло быть названо иначе чем бесчестное, могла вдруг обернуться таким образом, что оно оказалось бы вполне безупречным. [154] |
| The extravagance and general profligacy which he scrupled not to lay at Mr. Wickham's charge, exceedingly shocked her; the more so, as she could bring no proof of its injustice. She had never heard of him before his entrance into the --shire Militia, in which he had engaged at the persuasion of the young man who, on meeting him accidentally in town, had there renewed a slight acquaintance. Of his former way of life nothing had been known in Hertfordshire but what he told himself. | Обвинение Уикхема в расточительности и распущенности поразило ее сильнее всего - тем более что она затруднялась найти доказательство несправедливости подобных упреков. Она ничего не слышала об Уикхеме до того, как он поступил в ***ширский полк по рекомендации случайно встретившегося с ним на улице едва знакомого молодого человека. О его прежней жизни никому из ее близких ничего не было известно, кроме того, что он сам о себе рассказывал. |
| As to his real character, had information been in her power, she had never felt a wish of inquiring. His countenance, voice, and manner had established him at once in the possession of every virtue. | Да и едва ли, даже если бы Элизабет могла это сделать, ей пришло бы в голову выяснять, что он в действительности собой представляет. Его внешность, голос, манеры сразу создавали впечатление, что ему присущи все добродетели. |
| She tried to recollect some instance of goodness, some distinguished trait of integrity or benevolence, that might rescue him from the attacks of Mr. Darcy; or at least, by the predominance of virtue, atone for those casual errors under which she would endeavour to class what Mr. Darcy had described as the idleness and vice of many years' continuance. But no such recollection befriended her. | Она попыталась восстановить в памяти какой-нибудь его благородный поступок, какую-нибудь отличительную черту, которая бы доказывала его порядочность и опровергала нападки на него мистера Дарси. Или хотя бы вспомнить о каком-либо хорошем качестве, которое показалось бы несовместимым с приписываемыми ему Дарси годами праздной и порочной жизни. Но ничего подобного припомнить она не могла. |
| She could see him instantly before her, in every charm of air and address; but she could remember no more substantial good than the general approbation of the neighbourhood, and the regard which his social powers had gained him in the mess. | Ей было легко представить его себе во всем очаровании его манер и наружности. Но ей не удавалось восстановить в памяти ничего говорившего в его пользу, кроме всеобщего одобрения знакомых и симпатии, которую он вызывал своей внешностью. |
| After pausing on this point a considerable while, she once more continued to read. But, alas! the story which followed, of his designs on Miss Darcy, received some confirmation from what had passed between Colonel Fitzwilliam and herself only the morning before; and at last she was referred for the truth of every particular to Colonel Fitzwilliam himself-from whom she had previously received the information of his near concern in all his cousin's affairs, and whose character she had no reason to question. | После продолжительных размышлений Элизабет снова взялась за письмо. Но, увы, следовавшее дальше описание его попытки соблазнить мисс Дарси как-то перекликалось с происшедшим накануне разговором между Элизабет и полковником Фицуильямом. И вдобавок ей предлагалось обратиться за подтверждением всех подробностей к самому полковнику, от которого она еще раньше слышала, что он полностью осведомлен о жизни мисс Дарси, и порядочность которого не вызывала сомнений. |
| At one time she had almost resolved on applying to him, but the idea was checked by the awkwardness of the application, and at length wholly banished by the conviction that Mr. Darcy would never have hazarded such a proposal, if he had not been well assured of his cousin's corroboration. | В какой-то момент она и вправду вознамерилась расспросить его, но ее остановила мысль о щекотливости темы, которую нужно было затронуть, и она окончательно от этого отказалась, сообразив, что мистер Дарси едва ли рискнул бы сослаться на кузена, не будучи вполне уверен в его поддержке. |
| She perfectly remembered everything that had passed in conversation between Wickham and herself, in their first evening at Mr. Phillips's. Many of his expressions were still fresh in her memory. She was now struck with the impropriety of such communications to a stranger, and wondered it had escaped her before. | Она прекрасно помнила все подробности своего разговора с Уикхемом во время их первой встречи в доме у мистера Филипса. Многие его выражения были еще свежи в ее памяти. И Элизабет внезапно осознала, насколько неуместно было со стороны Уикхема рассказывать о подобных вещах ей - едва знакомому тогда для него человеку, и удивилась, что эта простая мысль прежде не приходила ей в голову. |
| She saw the indelicacy of putting himself forward as he had done, and the inconsistency of his professions with his conduct. She remembered that he had boasted of having no fear of seeing Mr. Darcy-that Mr. Darcy might leave the country, but that he should stand his ground; yet he had avoided the Netherfield ball the very next week. She remembered also that, till the Netherfield family had quitted the country, he had told his story to no one but herself; but that after their removal it had been everywhere discussed; that he had then no reserves, no scruples in sinking Mr. Darcy's character, though he had assured her that respect for the father would always prevent his exposing the son. | Она ясно увидела, как неприлично вел себя Уикхем, стараясь всюду обратить на себя внимание. Его утверждения не согласовались с его поступками. Ей припомнилось, как он хвастался, что ему нечего бояться встречи с мистером Дарси и что пусть-де мистер Дарси сам покинет эти места, а он и не подумает уезжать. И, вместе с тем, он не посмел явиться на бал в Незерфилде всего через неделю после этого разговора! Она вспомнила, что до отъезда незерфилдской компании из Хартфордшира он не рассказывал своей истории никому, кроме нее. Зато после их отъезда [155] эту историю узнали решительно все. Стремясь опорочить мистера Дарси, он не брезговал ничем. И в то же время, говоря ей о своей преданности памяти Дарси-отца, утверждал, что эта преданность не позволяет ему плохо говорить о сыне своего благодетеля. |
| How differently did everything now appear in which he was concerned! His attentions to Miss King were now the consequence of views solely and hatefully mercenary; and the mediocrity of her fortune proved no longer the moderation of his wishes, but his eagerness to grasp at anything. | Как изменился теперь в ее глазах каждый поступок мистера Уикхема! Ухаживание за мисс Кинг объяснялось не чем иным, как его низкой расчетливостью, - незначительность ее приданого вовсе не говорила об умеренности его притязаний, а только о готовности прельститься любой приманкой. |
| His behaviour to herself could now have had no tolerable motive; he had either been deceived with regard to her fortune, or had been gratifying his vanity by encouraging the preference which she believed she had most incautiously shown. | Его отношение к самой Элизабет уже не оправдывалось достойными мотивами: он либо заблуждался относительно ее средств, либо тешил свое тщеславие, поддерживая в ней склонность, которую она, по ее мнению, неосторожно обнаружила. |
| Every lingering struggle in his favour grew fainter and fainter; and in farther justification of Mr. Darcy, she could not but allow Mr. Bingley, when questioned by Jane, had long ago asserted his blamelessness in the affair; that proud and repulsive as were his manners, she had never, in the whole course of their acquaintance-an acquaintance which had latterly brought them much together, and given her a sort of intimacy with his ways-seen anything that betrayed him to be unprincipled or unjust-anything that spoke him of irreligious or immoral habits; that among his own connections he was esteemed and valued-that even Wickham had allowed him merit as a brother, and that she had often heard him speak so affectionately of his sister as to prove him capable of some amiable feeling; that had his actions been what Mr. Wickham represented them, so gross a violation of everything right could hardly have been concealed from the world; and that friendship between a person capable of it, and such an amiable man as Mr. Bingley, was incomprehensible. | Попытки Элизабет защитить Уикхема становились слабее и слабее. А по мере оправдания мистера Дарси она не могла не припомнить, что Бингли еще давно, в ответ на заданный ему Джейн вопрос, выразил уверенность в безукоризненном поведении своего друга в отношении Уикхема; что, несмотря на свои высокомерные и отталкивающие манеры, на протяжении всего их знакомства, которое в последнее время так их сблизило, открыв ей его сокровеннейшие тайны, Дарси ни разу не совершил поступка, который позволил бы обвинить его в несправедливости и недобросовестности или говорил бы о его порочных наклонностях; что среди круга своих знакомых он пользовался всеобщим почетом и уважением; что даже Уикхем отзывался о нем как о самом преданном брате и что ей не раз приходилось слышать, с какой любовью Дарси говорил о своей сестре, доказывая тем самым свою способность испытывать нежные чувства; что приписываемая ему Уикхемом постыдная несправедливость едва ли могла долго оставаться неразоблаченной; и что, наконец, дружба между человеком, который мог бы на это решиться, с таким славным юношей, как мистер Бингли, представлялась просто невероятной. |
| She grew absolutely ashamed of herself. Of neither Darcy nor Wickham could she think without feeling she had been blind, partial, prejudiced, absurd. | Ей стало бесконечно стыдно за свое поведение. Она не могла думать о Дарси или об Уикхеме, не отдавая себе отчета в своей слепоте, предубежденности, несправедливости, глупости. |
| "How despicably I have acted!" she cried; "I, who have prided myself on my discernment! I, who have valued myself on my abilities! who have often disdained the generous candour of my sister, and gratified my vanity in useless or blameable mistrust! How humiliating is this discovery! Yet, how just a humiliation! Had I been in love, I could not have been more wretchedly blind! But vanity, not love, has been my folly. Pleased with the preference of one, and offended by the neglect of the other, on the very beginning of our acquaintance, I have courted prepossession and ignorance, and driven reason away, where either were concerned. Till this moment I never knew myself." | - Как позорно я поступила! - воскликнула она. - Я, так гордившаяся своей проницательностью и так полагавшаяся на собственный здравый смысл! Так часто смеявшаяся над доброжелательством моей сестры и питавшая свое тщеславие столь постыдной и неоправданной неприязнью! Как унижает меня это открытие! И как справедливо я унижена! Если бы я даже влюбилась, я и тогда не оказалась бы столь слепой. Но тщеславие, а не любовь лишили меня зрения! Польщенная при первом знакомстве предпочтением одного человека и оскорбленная пренебрежением другого, я руководствовалась предрассудками и невежеством и гнала от себя разумные доводы, как только дело касалось любого из них! Вот когда мне довелось в себе разобраться! |
| From herself to Jane-from Jane to Bingley, her thoughts were in a line which soon brought to her recollection that Mr. Darcy's explanation there had appeared very insufficient, and she read it again. Widely different was the effect of a second perusal. How could she deny that credit to his assertions in one instance, which she had been obliged to give in the other? | По мере того как она переходила в мыслях от себя к Джейн и от Джейн к Бингли, ей должно было прийти в голову, что в этой [156] части объяснения Дарси представлялись совершенно неубедительными. Она прочла их опять. Теперь они показались ей совсем не такими, как после первого чтения. Признавая основательность рассуждений Дарси в одной части письма, могла ли она отвергнуть ее в другой? |
| He declared himself to be totally unsuspicious of her sister's attachment; and she could not help remembering what Charlotte's opinion had always been. Neither could she deny the justice of his description of Jane. She felt that Jane's feelings, though fervent, were little displayed, and that there was a constant complacency in her air and manner not often united with great sensibility. | По его словам, он даже не подозревал, насколько сильно Джейн была влюблена в его друга. И она не могла не вспомнить, какого мнения по этому поводу придерживалась Шарлотта, так же как не могла отрицать, что описанное им поведение Джейн соответствовало действительности. Она и вправду сознавала, что чувство Джейн, каким бы оно ни было глубоким на самом деле, внешне было мало заметно и что свойственные сестре самообладание и уравновешенность не часто сочетаются с сильными душевными порывами. |
| When she came to that part of the letter in which her family were mentioned in terms of such mortifying, yet merited reproach, her sense of shame was severe. The justice of the charge struck her too forcibly for denial, and the circumstances to which he particularly alluded as having passed at the Netherfield ball, and as confirming all his first disapprobation, could not have made a stronger impression on his mind than on hers. | Когда она дошла до того места, где сурово и вместе с тем заслуженно осуждались недостатки ее родных, переживаемое ею чувство стыда стало еще острее. Она слишком хорошо понимала справедливость высказанных в письме упреков, чтобы пытаться их опровергнуть. Все подробности незерфилдского бала, о которых упоминал Дарси и которые укрепили в нем неблагоприятное отношение к предполагавшемуся браку, едва ли сохранились в ее памяти слабее, чем в его собственной. |
| The compliment to herself and her sister was not unfelt. It soothed, but it could not console her for the contempt which had thus been self-attracted by the rest of her family; and as she considered that Jane's disappointment had in fact been the work of her nearest relations, and reflected how materially the credit of both must be hurt by such impropriety of conduct, she felt depressed beyond anything she had ever known before. | Комплимент по адресу двух старших мисс Беннет не прошел незамеченным. Он смягчил, но не утолил боль, вызванную недостойным поведением остальных членов семьи. Ей стало очевидно, что сердце Джейн разбито стараниями ее родни, и, представив себе весь ущерб во мнении света, который наносился ей и ее сестре поведением их близких родственников, Элизабет почувствовала себя такой несчастной, какой не бывала никогда в жизни. |
| After wandering along the lane for two hours, giving way to every variety of thought-re-considering events, determining probabilities, and reconciling herself, as well as she could, to a change so sudden and so important, fatigue, and a recollection of her long absence, made her at length return home; and she entered the house with the wish of appearing cheerful as usual, and the resolution of repressing such reflections as must make her unfit for conversation. | Она бродила по тропинке еще около двух часов, вновь и вновь возвращаясь к волновавшим ее мыслям, перебирая события, оценивая их значение и стараясь привыкнуть к столь резкой и неожиданной перемене собственных взглядов. Наконец усталость и сознание того, что ее отсутствие затянулось слишком надолго, заставили ее направиться к Хансфорду. Она вошла в дом, стараясь принять обычный веселый вид и выбросить из головы все, что мешало бы ей участвовать в домашних беседах. |
| She was immediately told that the two gentlemen from Rosings had each called during her absence; Mr. Darcy, only for a few minutes, to take leave-but that Colonel Fitzwilliam had been sitting with them at least an hour, hoping for her return, and almost resolving to walk after her till she could be found. Elizabeth could but just affect concern in missing him; she really rejoiced at it. Colonel Fitzwilliam was no longer an object; she could think only of her letter. | Сразу по приходе ей сообщили, что оба джентльмена из Розингса, один за другим, навестили пасторский домик во время ее отсутствия. Мистер Дарси зашел только на несколько минут попрощаться. Зато полковник Фицуильям просидел не меньше часа, надеясь дождаться ее возвращения, и чуть было не отправился разыскивать ее в парке. Элизабет могла только изобразить сожаление по поводу того, что ей не удалось его повидать, - на самом же деле она этому даже радовалась. Полковник Фицуильям перестал для нее существовать. Она способна была думать лишь о полученном письме. [157] |
| Chapter 37 | ГЛАВА XIV |
| The two gentlemen left Rosings the next morning, and Mr. Collins having been in waiting near the lodges, to make them his parting obeisance, was able to bring home the pleasing intelligence, of their appearing in very good health, and in as tolerable spirits as could be expected, after the melancholy scene so lately gone through at Rosings. To Rosings he then hastened, to console Lady Catherine and her daughter; and on his return brought back, with great satisfaction, a message from her ladyship, importing that she felt herself so dull as to make her very desirous of having them all to dine with her. | Оба джентльмена уехали из Розингса на следующее утро. Мистер Коллинз, поджидавший их у калитки, дабы отвесить им прощальный поклон, явился в дом с радостной вестью об их добром здоровье, а также настолько хорошем расположении духа, насколько это было возможно после недавней печальной разлуки, и устремился в Розингс, чтобы утешить леди Кэтрин и мисс де Бер. По возвращении он с большим удовольствием сообщил, что, по словам ее светлости, она страдает от невыносимой скуки и очень желала бы видеть их сегодня же у себя за обедом. |
| Elizabeth could not see Lady Catherine without recollecting that, had she chosen it, she might by this time have been presented to her as her future niece; nor could she think, without a smile, of what her ladyship's indignation would have been. "What would she have said? how would she have behaved?" were questions with which she amused herself. | Глядя на леди Кэтрин, Элизабет не могла не подумать, что при желании она была бы сейчас представлена ее светлости в качестве будущей племянницы. И когда она вообразила, как бы при этом разгневалась столь важная особа, ей было трудно удержаться от улыбки. "Интересно, что бы она сейчас говорила и как бы себя вела?" - развлекала себя подобными вопросами Элизабет. |
| Their first subject was the diminution of the Rosings party. "I assure you, I feel it exceedingly," said Lady Catherine; | Разговор с самого начала коснулся отъезда из Розингса племянников леди Кэтрин. |
| "I believe no one feels the loss of friends so much as I do. But I am particularly attached to these young men, and know them to be so much attached to me! They were excessively sorry to go! But so they always are. The dear Colonel rallied his spirits tolerably till just at last; but Darcy seemed to feel it most acutely, more, I think, than last year. His attachment to Rosings certainly increases." | - Поверьте, - говорила она, - их отъезд глубоко разбередил мою душу. Едва ли кто-нибудь переживает разлуку с друзьями так глубоко. А к этим молодым людям я питаю особую склонность. И они столь же привязаны ко мне! Если бы вы знали, с какой грустью покидали они мой дом! Так бывает с ними всегда. Бедный полковник сдерживал свои чувства до последней минуты, но Дарси переживал разлуку, пожалуй, тяжелее, чем в прошлом году. Его привязанность к Розингсу стала еще сильнее. |
| Mr. Collins had a compliment, and an allusion to throw in here, which were kindly smiled on by the mother and daughter. | На этот случай у мистера Коллинза был припасен комплимент, содержавший известный намек, который мать и дочь встретили одобрительными улыбками. |
| Lady Catherine observed, after dinner, that Miss Bennet seemed out of spirits, and immediately accounting for it by herself, by supposing that she did not like to go home again so soon, she added: | После обеда леди Кэтрин заметила, что мисс Беннет слегка расстроена, и тут же объяснила это ее нежеланием в скором времени возвращаться домой. |
| "But if that is the case, you must write to your mother and beg that you may stay a little longer. Mrs. Collins will be very glad of your company, I am sure." | - Но если дело лишь в этом, вы должны попросить у вашей матушки разрешения задержаться чуть-чуть подольше. Миссис Коллинз, я уверена, будет рада вашему обществу. |
| "I am much obliged to your ladyship for your kind invitation," replied Elizabeth, "but it is not in my power to accept it. I must be in town next Saturday." | - Я очень благодарна вашей светлости за столь любезное приглашение, - ответила Элизабет. - Но, к сожалению, мне невозможно его принять. В следующую субботу я должна уже быть в Лондоне. |
| "Why, at that rate, you will have been here only six weeks. I expected you to stay two months. I told Mrs. Collins so before you came. There can be no occasion for your going so soon. Mrs. Bennet could certainly spare you for another fortnight." | - Но тогда ваше пребывание в Кенте продлится всего-навсего шесть недель! Я была уверена, что вы проживете два месяца. Миссис Коллинз слышала это от меня еще перед вашим приездом. Вам нет нужды возвращаться так скоро. Надеюсь, миссис Беннет обойдется две недели без вас. |
| "But my father cannot. He wrote last week to hurry my return." | - Да, но без меня не сможет обойтись мой отец. На днях он просил меня поторопиться с приездом. |
| "Oh! your father of course may spare you, if your mother can. Daughters are never of so much consequence to a father. And if you will stay another month complete, it will be in my power to take one of you as far as London, for I am going there early in June, for a week; and as Dawson does not object to the barouche-box, there will be very good room for one of you-and indeed, if the weather should happen to be cool, I should not object to taking you both, as you are neither of you large." | - Ну, отцу-то вы наверняка не очень нужны, коли вы не нужны вашей матери. Дочери всегда мало значат для отцов. А если вы задержитесь на месяц, мне бы ничего не стоило одну из вас довезти до самого Лондона - я собираюсь туда на неделю в начале июня. Так как Доусон ничего не имеет против четырехместной коляски, у меня будет место для одной из девиц. А если погода будет не жаркой, я согласилась бы даже взять обеих - вы ведь такие худенькие.[158] |
| "You are all kindness, madam; but I believe we must abide by our original plan." | - Вы необыкновенно добры, ваша светлость. Но боюсь, нам придется придерживаться нашего первоначального плана. |
| Lady Catherine seemed resigned. | Леди Кэтрин, по-видимому, решила уступить. |
| "Mrs. Collins, you must send a servant with them. You know I always speak my mind, and I cannot bear the idea of two young women travelling post by themselves. It is highly improper. You must contrive to send somebody. I have the greatest dislike in the world to that sort of thing. Young women should always be properly guarded and attended, according to their situation in life. When my niece Georgiana went to Ramsgate last summer, I made a point of her having two men-servants go with her. Miss Darcy, the daughter of Mr. Darcy, of Pemberley, and Lady Anne, could not have appeared with propriety in a different manner. I am excessively attentive to all those things. You must send John with the young ladies, Mrs. Collins. I am glad it occurred to me to mention it; for it would really be discreditable to you to let them go alone." | - Миссис Коллинз, вам придется послать с ними слугу. Вы знаете, я всегда высказываю свое мнение прямо. Я не могу допустить, чтобы девицы путешествовали на почтовых лошадях, предоставленные самим себе, - это попросту неприлично! Вы должны кого-нибудь найти, - больше всего на свете я не терплю подобных вещей. Молодые женщины, сообразно их положению в обществе, всегда требуют надлежащего внимания и надзора. Когда моя племянница Джорджиана прошлым летом переезжала в Рэмсгейт, я потребовала, чтобы с нею поехали два человека. Для мисс Дарси, дочери мистера Дарси из Пемберли и леди Энн, появиться без них было бы невозможно. Во всех подобных вопросах я весьма щепетильна. Вам следует послать Джона с юными леди, миссис Коллинз. И я очень рада, что мне пришло в голову об этом упомянуть, - вы поступили бы опрометчиво, отпустив их одних. |
| "My uncle is to send a servant for us." | - Мой дядя должен прислать за нами слугу. |
| "Oh! Your uncle! He keeps a man-servant, does he? I am very glad you have somebody who thinks of these things. Where shall you change horses? Oh! Bromley, of course. If you mention my name at the Bell, you will be attended to." | - Ах, вот как, ваш дядя? Он держит слугу - мужчину, не так ли? Я рада, что у вас есть хоть кто-нибудь, кто может подумать об этих вещах. А где вы будете менять лошадей? Разумеется, в Бромли. Вам достаточно назвать мое имя в "Колоколе", и о вас непременно позаботятся. |
| Lady Catherine had many other questions to ask respecting their journey, and as she did not answer them all herself, attention was necessary, which Elizabeth believed to be lucky for her; or, with a mind so occupied, she might have forgotten where she was. Reflection must be reserved for solitary hours; whenever she was alone, she gave way to it as the greatest relief; and not a day went by without a solitary walk, in which she might indulge in all the delight of unpleasant recollections. | У леди Кэтрин было еще немало замечаний по поводу их поездки, и, так как не на все свои вопросы отвечала она сама, к ним все же приходилось прислушиваться. Элизабет могла этому только радоваться, ибо в любую минуту была способна погрузиться в собственные мысли и забыть, где она находится. Мысли эти следовало отложить до свободного времени - в одиночестве она была готова отдаться им целиком. И она ежедневно отправлялась одна на прогулку, в течение которой получала полную возможность предаваться своим печальным раздумьям. |
| Mr. Darcy's letter she was in a fair way of soon knowing by heart. She studied every sentence; and her feelings towards its writer were at times widely different. When she remembered the style of his address, she was still full of indignation; but when she considered how unjustly she had condemned and upbraided him, her anger was turned against herself; and his disappointed feelings became the object of compassion. His attachment excited gratitude, his general character respect; but she could not approve him; nor could she for a moment repent her refusal, or feel the slightest inclination ever to see him again. In her own past behaviour, there was a constant source of vexation and regret; and in the unhappy defects of her family, a subject of yet heavier chagrin. | Письмо мистера Дарси она выучила почти наизусть. Элизабет обдумала в нем каждую фразу, и ее чувства по отношению к автору в разные моменты были самыми противоречивыми. Когда она припоминала тон, которым он говорил, предлагая ей руку, душа ее по-прежнему была полна негодования, но при мысли о том, как грубо и несправедливо она его обвинила и оттолкнула, весь ее гнев сосредоточивался на ней самой, а его обманутые надежды находили отклик в ее сердце. Его привязанность заслуживала благодарности, а характер - уважения. И все же он был ей попрежнему неприятен, - она ни минуты не жалела о своем отказе и вовсе не испытывала желания еще раз его увидеть. Собственное ее прежнее поведение служило для Элизабет постоянным поводом для недовольства собой. Еще большую муку вызывали в ней мысли о слабостях ее близких. |
| They were hopeless of remedy. Her father, contented with laughing at them, would never exert himself to restrain the wild giddiness of his youngest daughters; and her mother, with manners so far from right herself, was entirely insensible of the evil. Elizabeth had frequently united with Jane in an endeavour to check the imprudence of Catherine and Lydia; but while they were supported by their mother's indulgence, what chance could there be of improvement? Catherine, weak-spirited, irritable, and completely under Lydia's guidance, had been always affronted by their advice; and Lydia, self-willed and careless, would scarcely give them a hearing. | Не было даже надежды, что они когда-нибудь будут преодолены. Отец, которому доставляло удовольствие смеяться над младшими дочками, никогда не возьмет на себя труд обуздать их легкомыслие. А ее матери, собственные манеры которой были далеки от совершенства, даже и в голову не приходило, что с младшими дочками не все обстоит благополучно. Элизабет и Джейн нередко пытались хотя бы немного образумить Кэтрин и Лидию. Но разве они могли надеяться на успех, не встречая поддержки со стороны миссис Беннет? Раздражительная и слабохарактерная Кэтрин, полностью находившаяся под влиянием младшей сестры, в ответ на замечания Джейн и Элизабет лишь обижалась. А своевольная и беззаботная Лидия вообще не обращала на них внимания. |
| They were ignorant, idle, and vain. While there was an officer in Meryton, they would flirt with him; and while Meryton was within a walk of Longbourn, they would be going there forever. | Обе младшие сестры были невежественны, ленивы и тщеславны. Было ясно, что они не перестанут кокетничать, пока в Меритоне останется хоть один офицер, а так как прогулка из Лонгборна в Меритон не составляла труда, им предстояло бегать туда до скончания века. [159] |
| Anxiety on Jane's behalf was another prevailing concern; and Mr. Darcy's explanation, by restoring Bingley to all her former good opinion, heightened the sense of what Jane had lost. His affection was proved to have been sincere, and his conduct cleared of all blame, unless any could attach to the implicitness of his confidence in his friend. How grievous then was the thought that, of a situation so desirable in every respect, so replete with advantage, so promising for happiness, Jane had been deprived, by the folly and indecorum of her own family! | Другим источником ее постоянных огорчений были мысли о Джейн. Письмо мистера Дарси восстановило первоначальное доброе мнение Элизабет о Бингли и усилило значение утраты, понесенной ее сестрой. Его привязанность оказалась глубокой, а упреки его поведению - необоснованными, если только не считать недостатком слепое доверие к другу. Как грустно было сознавать, что столь прекрасная партия, благоприятная во всех отношениях и обещавшая такую счастливую жизнь ее сестре, расстроилась из-за глупости и бестактности ее ближайших родственников! |
| When to these recollections was added the development of Wickham's character, it may be easily believed that the happy spirits which had seldom been depressed before, were now so much affected as to make it almost impossible for her to appear tolerably cheerful. | Если ко всем этим обстоятельствам добавить разоблачение подлинного облика Уикхема, нетрудно понять, что, вопреки обычно присущей ей жизнерадостности, она чувствовала себя угнетенной и с трудом могла сохранить на лице сколько-нибудь веселое выражение. |
| Their engagements at Rosings were as frequent during the last week of her stay as they had been at first. The very last evening was spent there; and her ladyship again inquired minutely into the particulars of their journey, gave them directions as to the best method of packing, and was so urgent on the necessity of placing gowns in the only right way, that Maria thought herself obliged, on her return, to undo all the work of the morning, and pack her trunk afresh. | На протяжении последней недели пребывания у Коллинзов они навещали Розингс столь же часто, как в первую неделю после прибытия в Хансфорд. Самый последний вечер перед отъездом они тоже провели в гостях у леди Кэтрин. В течение этого вечера ее светлость осведомилась решительно обо всех мелочах, связанных с их путешествием, растолковала, как им лучше всего упаковать свои вещи, и с такой решительностью потребовала, чтобы платья были уложены по ее, единственно правильному, способу, что Мария сочла себя обязанной по возвращении переделать все сделанное утром и уложить свой сундучок заново. |
| When they parted, Lady Catherine, with great condescension, wished them a good journey, and invited them to come to Hunsford again next year; and Miss de Bourgh exerted herself so far as to curtsey and hold out her hand to both. | На прощанье леди Кэтрин весьма снисходительно пожелала им счастливого пути, пригласив навестить Хансфорд следующей весной, а мисс де Бер дала себе труд сделать книксен и каждой из них протянуть руку. [160] |
| Chapter 38 | ГЛАВА XV |
| On Saturday morning Elizabeth and Mr. Collins met for breakfast a few minutes before the others appeared; and he took the opportunity of paying the parting civilities which he deemed indispensably necessary. | В субботу утром мистер Коллинз, встретив Элизабет за несколько минут до того, как все собрались к завтраку, воспользовался случаем, чтобы рассыпаться перед ней в совершенно обязательных, на его взгляд, прощальных любезностях. |
| "I know not, Miss Elizabeth," said he, "whether Mrs. Collins has yet expressed her sense of your kindness in coming to us; but I am very certain you will not leave the house without receiving her thanks for it. The favor of your company has been much felt, I assure you. We know how little there is to tempt anyone to our humble abode. | - Я, мисс Элизабет, не знаю, - сказал он, - говорила ли вам уже миссис Коллинз, насколько она была тронута вашей готовностью нас навестить. Но я убежден, что вы не покинете этот дом, не выслушав подобающих выражений ее признательности. Вашим обществом, смею вас уверить, здесь необыкновенно дорожили. Мы, конечно, сознаем, сколь мало привлекательного можно найти в этом скромном обиталище. |
| Our plain manner of living, our small rooms and few domestics, and the little we see of the world, must make Hunsford extremely dull to a young lady like yourself; but I hope you will believe us grateful for the condescension, and that we have done everything in our power to prevent your spending your time unpleasantly." | Простой образ жизни, небольшие комнаты, немногочисленная прислуга и ограниченный круг знакомств делают Хансфорд крайне скучным местом для юной особы вашего склада. Но вы, я надеюсь, поверите, что мы очень высоко оценили вашу снисходительность и попытались сделать все от нас зависящее, чтобы жизнь в этом доме не оказалась вам в тягость. |
| Elizabeth was eager with her thanks and assurances of happiness. She had spent six weeks with great enjoyment; and the pleasure of being with Charlotte, and the kind attentions she had received, must make her feel the obliged. Mr. Collins was gratified, and with a more smiling solemnity replied: | Элизабет поблагодарила его, сказав, что очень довольна пребыванием в Хансфорде. Эти шесть недель доставили ей много радости. Удовольствие, которое она испытывала, находясь в обществе Шарлотты, так же как и оказанное ей большое внимание, заставляют, напротив, именно ее чувствовать себя в долгу перед хозяевами дома. Мистер Коллинз был удовлетворен ее ответом и произнес с еще более самодовольной улыбкой: |
| "It gives me great pleasure to hear that you have passed your time not disagreeably. We have certainly done our best; and most fortunately having it in our power to introduce you to very superior society, and, from our connection with Rosings, the frequent means of varying the humble home scene, I think we may flatter ourselves that your Hunsford visit cannot have been entirely irksome. | - Я с величайшим удовольствием услышал, что вы провели здесь время не без приятности. Мы старались, как могли. А принимая во внимание счастливую возможность ввести вас в высшее общество благодаря нашим связям с Розингсом и тем самым столь часто оживлять однообразие домашней жизни, я льщу себя надеждой, что визит в Хансфорд и в самом деле не показался вам совершенно невыносимым. |
| Our situation with regard to Lady Catherine's family is indeed the sort of extraordinary advantage and blessing which few can boast. You see on what a footing we are. You see how continually we are engaged there. In truth I must acknowledge that, with all the disadvantages of this humble parsonage, I should not think anyone abiding in it an object of compassion, while they are sharers of our intimacy at Rosings." | Близость к семье леди Кэтрин действительно является необыкновенно счастливым преимуществом нашего положения, равным которому могут похвастаться немногие. Вы знаете теперь, как коротко мы знакомы, и видели, сколь часто нас туда приглашают. И, по правде говоря, при всех недостатках этой скромной обители, никто, на мой взгляд, из здесь живущих и пользующихся вместе с нами благами этой близости не нуждается в сострадании. |
| Words were insufficient for the elevation of his feelings; and he was obliged to walk about the room, while Elizabeth tried to unite civility and truth in a few short sentences. | Будучи не в силах выразить переполнявшие его возвышенные чувства, он стал расхаживать по комнате, в то время как Элизабет попыталась совместить искренность и учтивость в нескольких коротких ответных фразах. |
| "You may, in fact, carry a very favourable report of us into Hertfordshire, my dear cousin. I flatter myself at least that you will be able to do so. Lady Catherine's great attentions to Mrs. Collins you have been a daily witness of; and altogether I trust it does not appear that your friend has drawn an unfortunate-but on this point it will be as well to be silent. Only let me assure you, my dear Miss Elizabeth, that I can from my heart most cordially wish you equal felicity in marriage. My dear Charlotte and I have but one mind and one way of thinking. There is in everything a most remarkable resemblance of character and ideas between us. We seem to have been designed for each other." | - По приезде домой, дорогая кузина, вы сможете наилучшим образом охарактеризовать нашу жизнь. Мне бы хотелось, по крайней мере, так думать. Изо дня в день вы были свидетельницей многочисленных знаков внимания, оказанных миссис Коллинз со стороны леди Кэтрин. Я нахожу, что судьбу вашей подруги нельзя считать [161] несчастливой... Впрочем, лучше об этом умолчим. Позвольте мне только заверить вас, дорогая мисс Элизабет, что я от всего сердца желаю и вам столь же счастливого замужества. Мы с моей дорогой Шарлоттой смотрим на все как бы одними глазами и одинаково обо всем думаем. Наши характеры и взгляды необыкновенно похожи, и мы, должно быть, созданы друг для друга. |
| Elizabeth could safely say that it was a great happiness where that was the case, and with equal sincerity could add, that she firmly believed and rejoiced in his domestic comforts. She was not sorry, however, to have the recital of them interrupted by the lady from whom they sprang. | Элизабет могла сказать, не кривя душой, что в таких случаях жизнь складывается очень счастливо, и с равной искренностью выразила убеждение, что мистер Коллинз доволен своим домашним очагом. Она, однако, не была огорчена, когда ее ответ прервало появление леди, которой он был обязан окружавшими его удобствами. |
| Poor Charlotte! it was melancholy to leave her to such society! But she had chosen it with her eyes open; and though evidently regretting that her visitors were to go, she did not seem to ask for compassion. Her home and her housekeeping, her parish and her poultry, and all their dependent concerns, had not yet lost their charms. | Бедная Шарлотта! Как грустно было оставлять ее в таком обществе! Но она выбрала свою участь с открытыми глазами. И хотя Шарлотта явно была опечалена отъездом гостей, она и виду не показала, что нуждается в их сочувствии. Дом и хозяйство, церковный приход и птичник, а также все, что с этим связано, еще не утратили для нее своего очарования. |
| At length the chaise arrived, the trunks were fastened on, the parcels placed within, and it was pronounced to be ready. After an affectionate parting between the friends, Elizabeth was attended to the carriage by Mr. Collins, and as they walked down the garden he was commissioning her with his best respects to all her family, not forgetting his thanks for the kindness he had received at Longbourn in the winter, and his compliments to Mr. and Mrs. Gardiner, though unknown. He then handed her in, Maria followed, and the door was on the point of being closed, when he suddenly reminded them, with some consternation, that they had hitherto forgotten to leave any message for the ladies at Rosings. | Карета была наконец подана, багаж - привязан снаружи, свертки - рассованы внутри, и было объявлено, что все готово к отъезду. После нежного прощания с подругой Элизабет направилась к экипажу в сопровождении мистера Коллинза, который, пока они шли по саду, попросил засвидетельствовать свое искреннее уважение ее семье вместе с благодарностью за гостеприимство, оказанное ему в Лонгборне прошедшей зимой, и поклонами, увы, незнакомым ему мистеру и миссис Гардинер. Затем он помог ей усесться в экипаж. Мария последовала за ней, и дверца уже было почти закрылась, когда мистер Коллинз внезапно с некоторым ужасом вспомнил, что отъезжающие ничего не попросили передать дамам из Розингса. |
| "But," he added, "you will of course wish to have your humble respects delivered to them, with your grateful thanks for their kindness to you while you have been here." | - Впрочем, - добавил он, - вы, разумеется, желали бы, чтобы я передал им ваше нижайшее почтение вместе с глубокой благодарностью за оказанное вам гостеприимство? |
| Elizabeth made no objection; the door was then allowed to be shut, and the carriage drove off. | Элизабет не имела против этого никаких возражений, после чего дверце наконец дали захлопнуться, и карета тронулась. |
| "Good gracious!" cried Maria, after a few minutes' silence, "it seems but a day or two since we first came! and yet how many things have happened!" | - Боже ты мой! - воскликнула Мария после нескольких минут молчания. - Кажется, будто мы только день или два назад сюда приехали. А как много за это время произошло разных событий! |
| "A great many indeed," said her companion with a sigh. | - В самом деле, порядочно, - со вздохом подтвердила ее спутница. |
| "We have dined nine times at Rosings, besides drinking tea there twice! How much I shall have to tell!" | - Подумать только, мы девять раз обедали в Розингсе! Да еще два раза пили там чай! Сколько мне придется об этом рассказывать! |
| Elizabeth added privately, "And how much I shall have to conceal!" | Элизабет добавила про себя: "И сколько мне придется скрывать!" |
| Their journey was performed without much conversation, or any alarm; and within four hours of their leaving Hunsford they reached Mr. Gardiner's house, where they were to remain a few days. | В дороге они почти все время молчали. Без всяких происшествий через четыре часа после отъезда из Хансфорда они подъехали к дому мистера Гардинера, где им предстояло провести несколько дней. |
| Jane looked well, and Elizabeth had little opportunity of studying her spirits, amidst the various engagements which the kindness of her aunt had reserved for them. But Jane was to go home with her, and at Longbourn there would be leisure enough for observation. | Джейн выглядела неплохо, а в ее душевном состоянии Элизабет не могла разобраться из-за множества развлечений, о которых позаботилась для них миссис Гардинер. Но сестры возвращались теперь вместе в Лонгборн, и там у Элизабет должно было найтись для наблюдений вполне достаточно времени. [162] |
| It was not without an effort, meanwhile, that she could wait even for Longbourn, before she told her sister of Mr. Darcy's proposals. To know that she had the power of revealing what would so exceedingly astonish Jane, and must, at the same time, so highly gratify whatever of her own vanity she had not yet been able to reason away, was such a temptation to openness as nothing could have conquered but the state of indecision in which she remained as to the extent of what she should communicate; and her fear, if she once entered on the subject, of being hurried into repeating something of Bingley which might only grieve her sister further. | Ей потребовалось некоторое усилие, чтобы сдержаться и не рассказать Джейн еще до приезда в Лонгборн о предложении мистера Дарси. Поразительная новость - столь лестная для тщеславия Элизабет, от которого ей не удавалось избавиться доводами рассудка, - настойчиво побуждала ее к откровенности. И она едва ли смогла бы с собой совладать, если бы не боялась дойти до излишних подробностей и еще больше расстроить Джейн, неосторожно упомянув о мистере Бингли. |
| Chapter 39 | ГЛАВА XVI |
| It was the second week in May, in which the three young ladies set out together from Gracechurch Street for the town of --, in Hertfordshire; and, as they drew near the appointed inn where Mr. Bennet's carriage was to meet them, they quickly perceived, in token of the coachman's punctuality, both Kitty and Lydia looking out of a dining-room upstairs. These two girls had been above an hour in the place, happily employed in visiting an opposite milliner, watching the sentinel on guard, and dressing a salad and cucumber. | Шла вторая неделя мая, когда три молодые леди, покинув Грейсч_рч-стрит, выехали в городок*** в Хартфордшире. Приближаясь к гостинице, в которой их должен был встретить экипаж мистера Беннета, они убедились в исполнительности возницы, увидев головы Китти и Лидии, выглядывающие из окна столовой во втором этаже. Две девицы премило провели в городке целый час, посетив модную лавку, поглазев на часового и приготовив салат с огурцами. |
| After welcoming their sisters, they triumphantly displayed a table set out with such cold meat as an inn larder usually affords, exclaiming, | После взаимных приветствий младшие сестры с торжеством показали старшим накрытый стол, уставленный обычными для гостиниц холодными закусками, восклицая при этом: |
| "Is not this nice? Is not this an agreeable surprise?" | - Взгляните, как мило! Не правда ли, приятный сюрприз?! |
| "And we mean to treat you all," added Lydia, "but you must lend us the money, for we have just spent ours at the shop out there." | - Мы собираемся вас угостить, - добавила Лидия, - только вы должны снабдить нас деньгами, потому что все, что у нас было, мы потратили вон в той лавке. |
| Then, showing her purchases- | Тут она принялась показывать свои покупки. |
| "Look here, I have bought this bonnet. I do not think it is very pretty; but I thought I might as well buy it as not. I shall pull it to pieces as soon as I get home, and see if I can make it up any better." | - Посмотрите, какую я себе купила шляпку. Конечно, так себе. Можно было даже не покупать. Но я подумала, что с тем же успехом могу и купить. Дома я ее распорю и посмотрю, нельзя ли сделать из нее что-нибудь попригляднее. |
| And when her sisters abused it as ugly, she added, with perfect unconcern, | Когда сестры нашли ее безобразной, она невозмутимо добавила: |
| "Oh! but there were two or three much uglier in the shop; and when I have bought some prettier-coloured satin to trim it with fresh, I think it will be very tolerable. Besides, it will not much signify what one wears this summer, after the --shire have left Meryton, and they are going in a fortnight." | - Там были еще две или три шляпки куда хуже, чем эта. Надо будет только прикупить яркого атласа, чтобы ее заново отделать, - тогда, мне кажется, она будет выглядеть не так плохо. А впрочем, не все ли равно, что мы станем носить летом, если полк через две недели отбудет из Меритона! |
| "Are they indeed!" cried Elizabeth, with the greatest satisfaction. | - Неужели он нас покидает? - воскликнула Элизабет, крайне обрадованная этим известием. |
| "They are going to be encamped near Brighton; and I do so want papa to take us all there for the summer! It would be such a delicious scheme; and I dare say would hardly cost anything at all. Mamma would like to go too of all things! Only think what a miserable summer else we shall have!" | - Теперь они будут стоять в лагере около Брайтона. Так хочется, чтобы папа всех нас повез туда на лето! Мы бы славно там пожили, и это почти ничего бы не стоило. Мама тоже об этом мечтает. Ведь только подумайте, какая нас ждет летом скучища! |
| "Yes," thought Elizabeth, "that would be a delightful scheme indeed, and completely do for us at once. | "В самом деле, очень удачная затея, - подумала Элизабет. - [163] |
| Good Heaven! Brighton, and a whole campful of soldiers, to us, who have been overset already by one poor regiment of militia, and the monthly balls of Meryton!" | Как раз то, чего нам недоставало! Боже мой, это нам-то собраться в Брайтон с целым его военным лагерем, когда у нас все пошло вверх дном от захудалого полка милиции и меритонских балов, которые даются раз в месяц". |
| "Now I have got some news for you," said Lydia, as they sat down at table. "What do you think? It is excellent news-capital news-and about a certain person we all like!" | - А у меня для тебя новость, - сказала Лидия, когда все расселись вокруг стола. - Ну-ка подумай, что бы такое могло случиться, а? Отличная новость, превосходная новость - об одном человеке, который всем нам очень понравился. |
| Jane and Elizabeth looked at each other, and the waiter was told he need not stay. Lydia laughed, and said: | Джейн и Элизабет переглянулись, и прислуживавшему лакею было дозволено удалиться. |
| "Aye, that is just like your formality and discretion. You thought the waiter must not hear, as if he cared! I dare say he often hears worse things said than I am going to say. But he is an ugly fellow! I am glad he is gone. I never saw such a long chin in my life. Well, but now for my news; it is about dear Wickham; too good for the waiter, is it not? There is no danger of Wickham's marrying Mary King. There's for you! She is gone down to her uncle at Liverpool: gone to stay. Wickham is safe." | - Очень на вас похоже! - со смехом сказала Лидия. - С вашими чинностью и благоразумием бояться, как бы лакей чего не подслушал. Будто ему есть до этого дело! Он небось часто слышит вещи еще почище того, что я расскажу. Впрочем, он такое страшилище, что я даже рада его уходу. В жизни не видела этакого длиннющего подбородка! Ну, слушайте, мои милые. Дело идет о нашем дорогом Уикхеме. Слишком хорошо для лакея, не правда ли? Так вот, Уикхем не собирается жениться на Мэри Кинг! Как вам это нравится, а? Она укатила к своему дядюшке в Ливерпуль, притом навсегда. За Уикхема можно не беспокоиться. |
| "And Mary King is safe!" added Elizabeth; "safe from a connection imprudent as to fortune." | - За Мери Кинг, значит, тоже можно не беспокоиться, - сказала Элизабет. - Она избежала неразумного брака. |
| "She is a great fool for going away, if she liked him." | - Если он ей нравился, она поступила, как настоящая дура. |
| "But I hope there is no strong attachment on either side," said Jane. | - Надеюсь, - сказала Джейн, - они не были слишком друг другом увлечены. |
| "I am sure there is not on his. I will answer for it, he never cared three straws about her-who could about such a nasty little freckled thing?" | - Он-то, конечно, не был. Уикхему, я уверена, всегда было на нее наплевать. Разве эта кукла в веснушках кому-то понадобится? |
| Elizabeth was shocked to think that, however incapable of such coarseness of expression herself, the coarseness of the sentiment was little other than her own breast had harboured and fancied liberal! | Элизабет с ужасом подумала, что ее собственные взгляды, недавно казавшиеся ей свободными, хотя и не выражались столь циничным языком, были не менее циничны по существу. |
| As soon as all had ate, and the elder ones paid, the carriage was ordered; and after some contrivance, the whole party, with all their boxes, work-bags, and parcels, and the unwelcome addition of Kitty's and Lydia's purchases, were seated in it. | Как только барышни сообща покончили с едой, а Джейн и Элизабет за нее заплатили, они попросили подать экипаж. Разместиться в нем всей компании со всеми шкатулками, сумками и пакетами, а также не слишком своевременными новыми приобретениями Китти и Лидии оказалось не так-то легко. |
| "How nicely we are all crammed in," cried Lydia. "I am glad I bought my bonnet, if it is only for the fun of having another bandbox! Well, now let us be quite comfortable and snug, and talk and laugh all the way home. And in the first place, let us hear what has happened to you all since you went away. Have you seen any pleasant men? Have you had any flirting? | - Ловко мы сюда втиснулись! - воскликнула Лидия. - Я особенно рада, что купила эту шляпку. Чего стоит удовольствие запихнуть еще одну лишнюю коробку! А теперь давайте устроимся поудобнее и будем всю дорогу болтать и веселиться. Ну-ка послушаем, что новенького с вами приключилось с тех пор, как вы уехали из дому. Встретились вам какие-нибудь интересные кавалеры? А пофлиртовать вам, конечно, удалось вволю? |
| I was in great hopes that one of you would have got a husband before you came back. Jane will be quite an old maid soon, I declare. She is almost three-and-twenty! Lord, how ashamed I should be of not being married before three-and-twenty! My aunt Phillips wants you so to get husbands, you can't think. She says Lizzy had better have taken Mr. Collins; but I do not think there would have been any fun in it. Lord! how I should like to be married before any of you; and then I would chaperon you about to all the balls. | Я даже надеялась, что одной из вас удастся до возвращения выскочить замуж. Джейн скоро будет у нас старой девой, честное слово! Ей уже почти двадцать три! Если бы я до этих лет не сумела раздобыть себе мужа, я бы сгорела со стыда! Знаете, как тетке Филипс не терпится, чтобы все мы повыходили замуж? Лиззи, по ее мнению, надо было выйти за мистера Коллинза. Я, правда, не думаю, чтобы из этого вышло [164] что-нибудь путное. Боже мой, как бы мне хотелось выйти замуж раньше вас всех! Я бы тогда стала вывозить вас на балы! |
| Dear me! we had such a good piece of fun the other day at Colonel Forster's. Kitty and me were to spend the day there, and Mrs. Forster promised to have a little dance in the evening; (by the bye, Mrs. Forster and me are such friends!) and so she asked the two Harringtons to come, but Harriet was ill, and so Pen was forced to come by herself; and then, what do you think we did? | Ой, девочки, а как мы позавчера повеселились у Форстеров! Они пригласили нас с Китти на целый день. А к вечеру миссис Форстер обещала, что мы сможем немного потанцевать. Кстати, мы с миссис Форстер души друг в друге не чаем! И вот она позвала обеих сестер Харрингтон. Харриет сказалась больной, так что пришла одна только Пен. Угадайте-ка тогда, что мы сделали? |
| We dressed up Chamberlayne in woman's clothes on purpose to pass for a lady, only think what fun! Not a soul knew of it, but Colonel and Mrs. Forster, and Kitty and me, except my aunt, for we were forced to borrow one of her gowns; and you cannot imagine how well he looked! When Denny, and Wickham, and Pratt, and two or three more of the men came in, they did not know him in the least. Lord! how I laughed! and so did Mrs. Forster. I thought I should have died. And that made the men suspect something, and then they soon found out what was the matter." | Мы нарядили Чемберлена в женское платье, чтобы он сошел за даму, - вот была умора! Об этом не знал никто, кроме полковника и миссис Форстер. Да еще меня с Китти и тетки Филипс - надо же было нам взять у нее какие-то тряпки. Вы и представить себе не можете, до чего он здорово выглядел! Когда пришли Денни, и Уикхем, и Пратт, и еще двое или трое мужчин, они его совсем не узнали. Боже, как я хохотала! И миссис Форстер тоже. Мне казалось, что я помру со смеху. Оттого-то мужчины и заподозрили что-то неладное, - и, конечно, разгадали, в чем дело. |
| With such kinds of histories of their parties and good jokes, did Lydia, assisted by Kitty's hints and additions, endeavour to amuse her companions all the way to Longbourn. Elizabeth listened as little as she could, but there was no escaping the frequent mention of Wickham's name. | Такого рода описаниями вечеринок и проделок Лидия, при поддержке вставлявшей изредка свои замечания Китти, пыталась развлекать своих спутниц на протяжении всего пути до Лонгборна. Элизабет старалась ее не слушать, но не могла в этой болтовне не отметить частых упоминаний об Уикхеме. |
| Their reception at home was most kind. Mrs. Bennet rejoiced to see Jane in undiminished beauty; and more than once during dinner did Mr. Bennet say voluntarily to Elizabeth: | Дома их встретили необыкновенно радушно. Миссис Беннет была счастлива убедиться, что Джейн по-прежнему хороша собой. А в течение обеда мистер Беннет не раз многозначительно обращался к Элизабет со словами: |
| "I am glad you are come back, Lizzy." | - Я рад, что ты наконец вернулась, Лиззи. |
| Their party in the dining-room was large, for almost all the Lucases came to meet Maria and hear the news; and various were the subjects that occupied them: Lady Lucas was inquiring of Maria, after the welfare and poultry of her eldest daughter; Mrs. Bennet was doubly engaged, on one hand collecting an account of the present fashions from Jane, who sat some way below her, and, on the other, retailing them all to the younger Lucases; and Lydia, in a voice rather louder than any other person's, was enumerating the various pleasures of the morning to anybody who would hear her. | Компания за обеденным столом была очень обширной, так как почти все Лукасы прибыли встретить Марию и разузнать обо всех новостях. О чем только здесь не говорилось! Леди Лукас через весь стол расспрашивала Марию о доме и птичнике своей старшей дочери. Миссис Беннет сразу участвовала в двух разговорах, справляясь у Джейн о новинках моды и пересказывая ответы Джейн младшим мисс Лукас. А тараторившая громче всех Лидия перечисляла радости первой половины этого дня, обращаясь ко всем, кто был готов ее слушать. |
| "Oh! Mary," said she, "I wish you had gone with us, for we had such fun! As we went along, Kitty and I drew up the blinds, and pretended there was nobody in the coach; and I should have gone so all the way, if Kitty had not been sick; and when we got to the George, I do think we behaved very handsomely, for we treated the other three with the nicest cold luncheon in the world, and if you would have gone, we would have treated you too. | - Ой, Мэри, - кричала она, - как жаль, что ты с нами не поехала! Нам было безумно весело! Сперва мы катили с закрытыми шторками, - можно было подумать, что в карете никого нет. Я была готова проехать так весь путь, если бы только Китти не почувствовала дурноты. Зато у Джорджа, я надеюсь, мы вели себя превосходно. Мы накормили приезжих самым роскошным холодным завтраком в мире. Если бы ты выбралась с нами, мы бы и тебя угостили, честное слово! |
| And then when we came away it was such fun! I thought we never should have got into the coach. I was ready to die of laughter. And then we were so merry all the way home! we talked and laughed so loud, that anybody might have heard us ten miles off!" | Ну, а когда мы вышли из гостиницы, вот была потеха! Я думала, мы так и не сможем забраться в карету, - прямо чуть не умерла со смеху. А как мы веселились на обратном пути! Мы разговаривали и хохотали так громко, что нас, наверно, слышали миль за десять! [165] |
| To this Mary very gravely replied, | Мэри ответила очень серьезно: |
| "Far be it from me, my dear sister, to depreciate such pleasures! They would doubtless be congenial with the generality of female minds. But I confess they would have no charms for me-I should infinitely prefer a book." | - Мне не к чему, дорогая сестрица, умалять значимость подобных развлечении. Они, правда, кажутся интересными большинству женщин. Но для меня, признаюсь, они лишены привлекательности. Чтение доставляет мне гораздо большее удовольствие. |
| But of this answer Lydia heard not a word. She seldom listened to anybody for more than half a minute, and never attended to Mary at all. | Ее ответ едва ли дошел до ушей Лидии, которая редко слушала кого-нибудь дольше, чем полминуты, и никогда не обращала внимания на слова Мэри. |
| In the afternoon Lydia was urgent with the rest of the girls to walk to Meryton, and to see how everybody went on; but Elizabeth steadily opposed the scheme. It should not be said that the Miss Bennets could not be at home half a day before they were in pursuit of the officers. There was another reason too for her opposition. She dreaded seeing Mr. Wickham again, and was resolved to avoid it as long as possible. The comfort to her of the regiment's approaching removal was indeed beyond expression. In a fortnight they were to go-and once gone, she hoped there could be nothing more to plague her on his account. | После обеда Лидия всячески уговаривала остальных барышень отправиться в Меритон и разузнать, как поживают их знакомые. Но против этого решительно возразила Элизабет, по мнению которой нельзя было позволить говорить про дочерей мистера Беннета, будто бы они и полдня не могут провести дома, не гоняясь за офицерами. У нее была и другая причина для возражений: ей не хотелось снова увидеть Уикхема, и она решила избегать встречи с ним как можно дольше. Поэтому ее особенно радовало предстоящее отбытие полка из Меритона. Через две недели офицеры уедут, а раз их не станет - ей больше ничто не напомнит об этом человеке. |
| She had not been many hours at home before she found that the Brighton scheme, of which Lydia had given them a hint at the inn, was under frequent discussion between her parents. Elizabeth saw directly that her father had not the smallest intention of yielding; but his answers were at the same time so vague and equivocal, that her mother, though often disheartened, had never yet despaired of succeeding at last. | Прошло немного времени после их приезда, когда Элизабет заметила, что план поездки в Брайтон, о котором Лидия болтала в гостинице, весьма часто обсуждается ее родителями. Ей было ясно, что отец вовсе не намерен потакать матери в этом деле. Но его ответы в то же время были настолько уклончивыми и замысловатыми, что у миссис Беннет, несмотря на все неудачи, сохранялась надежда в конце концов настоять на своем. |
| Chapter 40 | ГЛАВА XVII |
| Elizabeth's impatience to acquaint Jane with what had happened could no longer be overcome; and at length, resolving to suppress every particular in which her sister was concerned, and preparing her to be surprised, she related to her the next morning the chief of the scene between Mr. Darcy and herself. | Элизабет больше не могла противостоять желанию поделиться новостями со старшей сестрой. И на следующее утро, подготовив ее к необычайному сообщению, она наконец рассказала о сцене, происшедшей между нею и мистером Дарси. Подробности, которые касались самой Джейн, она, разумеется, опустила. |
| Miss Bennet's astonishment was soon lessened by the strong sisterly partiality which made any admiration of Elizabeth appear perfectly natural; and all surprise was shortly lost in other feelings. She was sorry that Mr. Darcy should have delivered his sentiments in a manner so little suited to recommend them; but still more was she grieved for the unhappiness which her sister's refusal must have given him. | Удивление Джейн, однако, продолжалось недолго. Она ценила Элизабет так высоко, что всякая склонность к ней кого бы то ни было представлялась ей вполне естественной. А некоторое время спустя она и вовсе перестала удивляться услышанному, будучи поглощена уже совсем иными мыслями. Ее искренне огорчало, что мистер Дарси выразил свое чувство столь неподобающим образом. Однако еще сильнее ее тревожила мысль о том, как тяжело он должен был переживать отказ Элизабет. |
| "His being so sure of succeeding was wrong," said she, "and certainly ought not to have appeared; but consider how much it must increase his disappointment!" | - Его излишняя самоуверенность была, разумеется, неуместна, - сказала она. - И ему, конечно, не следовало ее обнаруживать. Но только подумай, насколько острее было при этом его разочарование. |
| "Indeed," replied Elizabeth, "I am heartily sorry for him; but he has other feelings, which will probably soon drive away his regard for me. You do not blame me, however, for refusing him?" | - Что ж, я и в самом деле сочувствую ему всей душой, - ответила Элизабет. - Но надеюсь, что другие свойства его характера [166] помогут ему избавиться от привязанности ко мне достаточно быстро. Ты ведь не осуждаешь меня за то, что я ему отказала? |
| "Blame you! Oh, no." | - Осуждать тебя?! Разумеется, нет! |
| "But you blame me for having spoken so warmly of Wickham?" | - А за то, что я так защищала Уикхема? |
| "No-I do not know that you were wrong in saying what you did." | - Я не понимаю, почему бы тебе за него не вступиться. |
| "But you will know it, when I tell you what happened the very next day." | - Ну так ты это поймешь, узнав, что случилось на другой день. |
| She then spoke of the letter, repeating the whole of its contents as far as they concerned George Wickham. What a stroke was this for poor Jane! who would willingly have gone through the world without believing that so much wickedness existed in the whole race of mankind, as was here collected in one individual. Nor was Darcy's vindication, though grateful to her feelings, capable of consoling her for such discovery. Most earnestly did she labour to prove the probability of error, and seek to clear the one without involving the other. | И она рассказала сестре про письмо, передав ей содержание той его части, которая касалась Джорджа Уикхема. Легко представить, как это разоблачение расстроило бедную Джейн, которая была готова пройти свой земной путь, убежденная, что всему человечеству свойственно меньше пороков, чем оказалось заключено в одном его представителе. Даже столь приятная ее сердцу возможность оправдать Дарси была не в силах ее утешить. И она со всей горячностью постаралась убедить сестру в существовании какого-то неизвестного обстоятельства, которое оправдывало бы одного человека и не бросало тень на другого. |
| "This will not do," said Elizabeth; "you never will be able to make both of them good for anything. Take your choice, but you must be satisfied with only one. There is but such a quantity of merit between them; just enough to make one good sort of man; and of late it has been shifting about pretty much. For my part, I am inclined to believe it all Darcy's; but you shall do as you choose." | - Ну уж это у тебя не получится! - возразила Элизабет. - Того и другого ты никак не сможешь представить одинаково добродетельными. Выбирай любого, но тебе придется ограничиться только одним. В них двоих заключена как раз та доза порядочности, которой хватает лишь на одну персону. И за последнее время стало неясно, кому эта доза на самом деле принадлежит. Мне, по крайней мере, начало казаться, что вся она перешла к мистеру Дарси. А ты, конечно, решай как тебе заблагорассудится. |
| It was some time, however, before a smile could be extorted from Jane. | Прошло, однако, известное время, прежде чем Джейн смогла хоть чуть-чуть улыбнуться. |
| "I do not know when I have been more shocked," said she. "Wickham so very bad! It is almost past belief. And poor Mr. Darcy! Dear Lizzy, only consider what he must have suffered. Such a disappointment! and with the knowledge of your ill opinion, too! and having to relate such a thing of his sister! It is really too distressing. I am sure you must feel it so." | - Едва ли когда-нибудь я была настолько потрясена, - сказала она. - Неужели Уикхем такой негодяй? Это кажется просто невероятным. Бедный мистер Дарси! Лиззи, миленькая, ты только подумай, что он должен был вынести! Так обмануться в своих надеждах. И тут же узнать, какого ты о нем ужасного мнения! И решиться рассказать тебе такие вещи про родную сестру! Как это все тяжело! Ты сама, я уверена, это чувствуешь. |
| "Oh! no, my regret and compassion are all done away by seeing you so full of both. I know you will do him such ample justice, that I am growing every moment more unconcerned and indifferent. Your profusion makes me saving; and if you lament over him much longer, my heart will be as light as a feather." | - О нет, мои жалость и сочувствие улетучились, как только я увидела, насколько они переполняют тебя. С каждой минутой переживания мистера Дарси тревожат меня все меньше - настолько я убеждена, что ты должным образом войдешь в его положение. Твоя щедрость позволяет мне быть бережливой, и, если ты погорюешь о нем еще немного, сердце в моей груди станет легким, как перышко. |
| "Poor Wickham! there is such an expression of goodness in his countenance! such an openness and gentleness in his manner!" | - Бедный Уикхем! А ведь он выглядит таким милым человеком, - с его открытым взглядом, очаровательными манерами! |
| "There certainly was some great mismanagement in the education of those two young men. One has got all the goodness, and the other all the appearance of it." | - При создании этих двух молодых людей была в самом деле допущена великая несправедливость: первого наделили всеми достоинствами, а второго - одними их внешними проявлениями. |
| "I never thought Mr. Darcy so deficient in the appearance of it as you used to do." | - Я с тобой никогда не соглашусь, что у мистера Дарси нет этих внешних проявлений. [167] |
| "And yet I meant to be uncommonly clever in taking so decided a dislike to him, without any reason. It is such a spur to one's genius, such an opening for wit, to have a dislike of that kind. One may be continually abusive without saying anything just; but one cannot always be laughing at a man without now and then stumbling on something witty." | - И все же, необоснованно относясь к нему с такой неприязнью, я гордилась своей проницательностью. Подобная неприязнь подстегивает ум и является самой плодотворной почвой для острословия! Можно беспрерывно болтать и так и не сказать ничего заслуживающего внимания. Но нельзя постоянно подшучивать над человеком без того, чтобы время от времени у тебя не вырвалось нечто действительно остроумное. |
| "Lizzy, when you first read that letter, I am sure you could not treat the matter as you do now." | - Когда ты впервые прочла это письмо, Лиззи, ты, вероятно, не могла смотреть на вещи так, как сейчас. |
| "Indeed, I could not. I was uncomfortable enough, I may say unhappy. And with no one to speak to about what I felt, no Jane to comfort me and say that I had not been so very weak and vain and nonsensical as I knew I had! Oh! how I wanted you!" | - О да. Мне тогда было как-то не по себе. Очень не по себе, - я чувствовала себя просто несчастной. Мне не перед кем было излить свою душу. Со мной не было моей Джейн, которая, утешая меня, сказала бы, что я вовсе не та пустая, тщеславная и вздорная девчонка, какой я себя сознавала. Как мне хотелось, чтобы ты была рядом! |
| "How unfortunate that you should have used such very strong expressions in speaking of Wickham to Mr. Darcy, for now they do appear wholly undeserved." | - Жалко, что, говоря с мистером Дарси об Уикхеме, ты употребила такие сильные выражения. Ведь на самом деле они оказались совсем незаслуженными. |
| "Certainly. But the misfortune of speaking with bitterness is a most natural consequence of the prejudices I had been encouraging. There is one point on which I want your advice. I want to be told whether I ought, or ought not, to make our acquaintances in general understand Wickham's character." | - Еще бы. Впрочем, излишне резкий тон часто является следствием предубеждения. Мне, кстати, хотелось бы получить у тебя совет. Как ты думаешь, должна я открыть глаза на Уикхема нашим знакомым? |
| Miss Bennet paused a little, and then replied, | Мисс Беннет немного задумалась и затем ответила: |
| "Surely there can be no occasion for exposing him so dreadfully. What is your opinion?" | - По-моему, у нас нет повода для такого жестокого разоблачения. Как тебе кажется? |
| "That it ought not to be attempted. Mr. Darcy has not authorised me to make his communication public. On the contrary, every particular relative to his sister was meant to be kept as much as possible to myself; and if I endeavour to undeceive people as to the rest of his conduct, who will believe me? | - Пожалуй, от него лучше воздержаться. Мистер Дарси не поручал мне распространять эти сведения. Напротив, все подробности, касавшиеся его сестры, предназначались лишь для меня. А если я расскажу о других провинностях Уикхема, разве кто-нибудь мне поверит? |
| The general prejudice against Mr. Darcy is so violent, that it would be the death of half the good people in Meryton to attempt to place him in an amiable light. I am not equal to it. Wickham will soon be gone; and therefore it will not signify to anyone here what he really is. Some time hence it will be all found out, and then we may laugh at their stupidity in not knowing it before. At present I will say nothing about it." | Предубеждение против Дарси настолько сильно, что половина жителей Меритона скорее в гроб ляжет, нежели посмотрит на Дарси сколько-нибудь доброжелательно. С этим ничего не поделаешь. К тому же Уикхем вот-вот уедет. А потому здесь едва ли кому-нибудь важно знать, что он собой представляет. Рано или поздно все станет известно. И тогда мы сможем вдоволь посмеяться над простотой тех, кто не догадывался об этом раньше. Пока что я собираюсь молчать. |
| "You are quite right. To have his errors made public might ruin him for ever. He is now, perhaps, sorry for what he has done, and anxious to re-establish a character. We must not make him desperate." | - Ты безусловно права! Публичное разоблачение могло бы погубить его навсегда. Быть может, он уже жалеет о совершенных ошибках и хочет исправиться. Мы не должны сталкивать его в пропасть. |
| The tumult of Elizabeth's mind was allayed by this conversation. She had got rid of two of the secrets which had weighed on her for a fortnight, and was certain of a willing listener in Jane, whenever she might wish to talk again of either. But there was still something lurking behind, of which prudence forbade the disclosure. | Разговор этот успокоил Элизабет. Она избавилась от двух давно тяготивших ее секретов, а в лице Джейн обрела собеседницу, всегда готовую ее выслушать, если ей захотелось бы вновь вернуться к их обсуждению. Осторожность, однако, заставила ее все же кое-что от сестры утаить. |
| She dared not relate the other half of Mr. Darcy's letter, nor explain to her sister how sincerely she had been valued by her friend. Here was knowledge in which no one could partake; and she was sensible that nothing less than a perfect understanding between the parties could justify her in throwing off this last encumbrance of mystery. "And then," said she, "if that very improbable event should ever take place, I shall merely be able to tell what Bingley may tell in a much more agreeable manner himself. The liberty of communication cannot be mine till it has lost all its value!" | Она не осмеливалась пересказать Джейн другую часть письма мистера Дарси и открыть ей, насколько глубокой была на самом деле привязанность мистера Бингли. Этого [168] Элизабет не могла поведать никому. И ей было достаточно ясно, что лишь возникновение полного доверия между Джейн и Бингли позволило бы ей ничего не утаивать. "А тогда, - говорила она себе самой, - если бы в самом деле случилось невероятное, я могла бы сказать только то, что гораздо более приятным образом высказал бы сам Бингли. И потому я обречена хранить эту тайну до той поры, пока она не утратит всякую цену". |
| She was now, on being settled at home, at leisure to observe the real state of her sister's spirits. Jane was not happy. She still cherished a very tender affection for Bingley. | Живя в семье, Элизабет теперь получила наконец возможность разобраться в истинном душевном состоянии сестры. Джейн не была счастлива. Она все еще хранила в душе нежную привязанность к Бингли. |
| Having never even fancied herself in love before, her regard had all the warmth of first attachment, and, from her age and disposition, greater steadiness than most first attachments often boast; and so fervently did she value his remembrance, and prefer him to every other man, that all her good sense, and all her attention to the feelings of her friends, were requisite to check the indulgence of those regrets which must have been injurious to her own health and their tranquillity. | Не пережив прежде даже воображаемой влюбленности, она соединила в этом чувстве весь пыл первой любви со свойственным ее нраву и возрасту постоянством, которым столь редко отличаются первые увлечения. И она так дорожила воспоминаниями и так явно предпочитала Бингли всем другим молодым людям, что ей потребовалось призвать весь свой здравый смысл и проявить все возможное внимание к чувствам близких, чтобы не высказывать сожалений, вредных для ее здоровья и их спокойствия. |
| "Well, Lizzy," said Mrs. Bennet one day, "what is your opinion now of this sad business of Jane's? For my part, I am determined never to speak of it again to anybody. I told my sister Phillips so the other day. But I cannot find out that Jane saw anything of him in London. Well, he is a very undeserving young man-and I do not suppose there's the least chance in the world of her ever getting him now. There is no talk of his coming to Netherfield again in the summer; and I have inquired of everybody, too, who is likely to know." | - Что ты теперь скажешь, Лиззи, об этой грустной истории с Джейн? - спросила как-то миссис Беннет. - Что касается меня, я твердо решила никогда больше об этом не заговаривать. Я так на днях и сказала сестрице Филипс. До сих пор не могу понять, виделась ли с ним Джейн в Лондоне? Что за никчемный человек! По-моему, ей больше нечего на него рассчитывать. О его возвращении этим летом в Незерфилд даже не поговаривают. Я спрашивала решительно всех, кто мог бы хоть что-нибудь об этом знать. |
| "I do not believe he will ever live at Netherfield any more." | - Не думаю, что он вообще появится в Незерфилде. |
| "Oh well! it is just as he chooses. Nobody wants him to come. Though I shall always say he used my daughter extremely ill; and if I was her, I would not have put up with it. Well, my comfort is, I am sure Jane will die of a broken heart; and then he will be sorry for what he has done." | - Тем лучше! Как ему будет угодно. Едва ли он кому-нибудь здесь понадобится. Хоть я всегда буду говорить, что он низко обошелся с моей дочерью. На месте Джейн я бы не пережила такого разочарования. И я утешаю себя мыслью, что, когда Джейн умрет от тоски, мистеру Бингли придется-таки пожалеть о том, что он натворил. |
| But as Elizabeth could not receive comfort from any such expectation, she made no answer. | Элизабет промолчала, чувствуя себя не способной утешиться подобным предположением. |
| "Well, Lizzy," continued her mother, soon afterwards, "and so the Collinses live very comfortable, do they? Well, well, I only hope it will last. And what sort of table do they keep? Charlotte is an excellent manager, I dare say. If she is half as sharp as her mother, she is saving enough. There is nothing extravagant in their housekeeping, I dare say." | - Что ж, Лиззи, - продолжала миссис Беннет после короткой паузы, - по-твоему, Коллинзы в самом деле живут хорошо? Ну-ну, хотелось бы, чтобы это было надолго! А каков у них стол? Думаю, что из Шарлотты получилась неплохая хозяйка. Если она наполовину столь же изворотлива, как ее мамаша, они даже смогут кое-что откладывать. Они ведь не тратят на хозяйство слишком много? |
| "No, nothing at all." | - О да, конечно. |
| "A great deal of good management, depend upon it. Yes, yes. they will take care not to outrun their income. They will never be distressed for money. Well, much good may it do them! And so, I suppose, they often talk of having Longbourn when your father is dead. They look upon it as quite their own, I dare say, whenever that happens." | - Это очень важно для хорошего ведения дома. Да, да. Уж она-то постарается жить по средствам. Хотя нужда им и не грозит, да поможет им Бог. Представляю, как часто они вспоминают, что после смерти мистера Беннета Лонгборн станет их собственностью. Небось смотрят на него так, как будто он им уже принадлежит. [169] |
| "It was a subject which they could not mention before me." | - При мне они не могли касаться подобной темы. |
| "No; it would have been strange if they had; but I make no doubt they often talk of it between themselves. Well, if they can be easy with an estate that is not lawfully their own, so much the better. I should be ashamed of having one that was only entailed on me." | - Еще бы! Было бы странно, если бы они себе это позволили. Но я не сомневаюсь, что они без конца обсуждают это между собой. Ну что ж, если им ничего не стоит захватить чужое поместье, тем хуже для них. Я бы постыдилась принять что-нибудь в наследство по мужской линии! |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая