Краткая коллекция англтекстов
Честерфильд. Письма к сыну
Letter 57/Письмо 57
| English | Русский |
| LONDON, May 6, O. S. 1751. | Лондон, 6 мая ст. ст. 1751 г. |
| MY DEAR FRIEND: The best authors are always the severest critics of their own works; they revise, correct, file, and polish them, till they think they have brought them to perfection. Considering you as my work, I do not look upon myself as a bad author, and am therefore a severe critic. I examine narrowly into the least inaccuracy or inelegance, in order to correct, not to expose them, and that the work may be perfect at last. You are, I know, exceedingly improved in your air, address, and manners, since you have been at Paris; but still there is, I believe, room for further improvement before you come to that perfection which I have set my heart upon seeing you arrive at; and till that moment I must continue filing and polishing. In a letter that I received by last post, from a friend of yours at Paris, there was this paragraph: "I have the honor to assure you, without flattery, that Mr. Stanhope succeeds beyond what might be expected from a person of his age. He goes into very good company; and that kind of manner, which was at first thought to be too decisive and peremptory, is now judged otherwise; because it is acknowledged to be the effect of an ingenuous frankness, accompanied by politeness, and by a proper deference. He studies to please, and succeeds. Madame du Puisieux was the other day speaking of him with complacency and friendship. You will be satisfied with him in all respects. "This is extremely well, and I rejoice at it: one little circumstance only may, and I hope will, be altered for the better. Take pains to undeceive those who thought that 'petit ton un peu delcide et un peu brusque'; as it is not meant so, let it not appear so. Compose your countenance to an air of gentleness and 'douceur', use some expressions of diffidence of your own opinion, and deference to other people's; such as, "If I might be permitted to say--I should think--Is it not rather so? At least I have the greatest reason to be diffident of myself." Such mitigating, engaging words do by no means weaken your argument; but, on the contrary, make it more powerful by making it more pleasing. If it is a quick and hasty manner of speaking that people mistake 'pour decide et brusque', prevent their mistakes for the future by speaking more deliberately, and taking a softer tone of voice; as in this case you are free from the guilt, be free from the suspicion, too. Mankind, as I have often told you, are more governed by appearances than by realities; and with regard to opinion, one had better be really rough and hard, with the appearance of gentleness and softness, than just the reverse. | Милый друг, Самые замечательные писатели бывают всегда самыми строгими критиками своих произведений: они пересматривают, исправляют, отделывают и шлифуют их, пока не убеждаются, что довели их до совершенства. Мое произведение - это ты, а так как плохим писателем я себя не считаю, я становлюсь строгим критиком. Я пристально вникаю в мельчайшую неточность или недоделанность, для того, чтобы исправить их, а отнюдь не выставлять напоказ, и, чтобы произведение, в конце концов, сделалось совершенным. Я знаю, что с тех пор как ты приехал в Париж, наружность твоя, обходительность и уменье себя держать значительно изменились к лучшему; но, мне кажется, улучшать их следует и дальше, пока ты не достигнешь совершенства, которого я так для тебя хочу - до тех пор я должен продолжать начатую отделку и шлифовку. В письме, полученном мною с последней почтой от одного из твоих парижских друзей, были следующие слова: "Sans Hatterie, j'ai l'honneur de vous assurer que monsieur Stanhope reussit ici au de la de ce qu'on attendrait d'une personne de son age; il voit tres bonne compagnie, et ce petit ton qu'on regardait d'abord comme un peu decide et un peu brusque, n'est rien moins cela, parce qu'il est l'effet de la franchise, accompagnee de la politesse et de la deference. Il s'etudie a plaire, et il у reussit. Madame de Puisieux en parlait l'autre jour avec complaisance, et interet: vous en serez content a tous egards"(226). Все это очень хорошо, и я радуюсь за тебя; только в одном отношении ты мог бы измениться к лучшему, и я надеюсь, что так оно и будет. Постарайся разубедить тех, кто считает, что у тебя есть эта petit ton un peu decide et un peu brusque(227). Так как ты не хочешь, чтобы это было так, то пусть у людей и не создается такого впечатления. Пусть в выражении твоего лица будет мягкость и douceur(228); выражай свои взгляды не слишком уверенно, а к чужим относись уважительно; говори, например: s'il m'est permis de le dire - je croirais - ne serait-ce pas plutot comme cela? Au moins j'ai tout lieu de me defier de moi-meme(229): такие вот смягчающие и располагающие слова ни в коей мере не ослабят твоих доводов, напротив, они сделают их более убедительными, оттого что они станут более приятны. Если у тебя это просто привычка говорить быстро и торопливо, а люди считают это decide et brusque(230), старайся избежать подобной ошибки, в будущем говори более размеренно и более мягким тоном: коль скоро за тобой нет никакой вины, то пусть не будет и повода для подозрений. Мне случалось уже не раз говорить тебе, что людьми руководит не столько то, что действительно существует, сколько то, что им кажется. Поэтому, имея в виду их мнение, лучше быть на самом деле грубым и жестким и казаться обходительным и мягким, нежели наоборот. |
| Few people have penetration enough to discover, attention enough to observe, or even concern enough to examine beyond the exterior; they take their notions from the surface, and go no deeper: they commend, as the gentlest and best-natured man in the world, that man who has the most engaging exterior manner, though possibly they have been but once in his company. An air, a tone of voice, a composure of countenance to mildness and softness, which are all easily acquired, do the business: and without further examination, and possibly with the contrary qualities, that man is reckoned the gentlest, the modestest, and the best-natured man alive. | Очень мало на свете людей, достаточно проницательных, чтобы разгадать, достаточно внимательных, чтобы заметить, и даже достаточно заинтересованных, чтобы разглядеть то, чтo скрывается за внешностью; обычно люди судят обо всем на основании поверхностного знакомства и не стремятся заглянуть глубже. Они почитают самым приятным и самым добрым человеком на свете того, кто сумел расположить их к себе внешностью своей и манерами, хотя, может быть, видели этого человека только раз в жизни. Приятные манеры, тембр голоса, мягкое и приветливое выражение лица, приобрести которые совсем не трудно, решают все. В незнакомца больше не вглядываются, и, будь он даже полной противоположностью того, за что его принимают, его начинают считать самым милым, самым скромным и самым добрым человеком на свете. |
| Happy the man, who, with a certain fund of parts and knowledge, gets acquainted with the world early enough to make it his bubble, at an age when most people are the bubbles of the world! for that is the common case of youth. They grow wiser when it is too late; and, ashamed and vexed at having been bubbles so long, too often turn knaves at last. Do not therefore trust to appearances and outside yourself, but pay other people with them; because you may be sure that nine in ten of mankind do, and ever will trust to them. | Счастлив тот, кто, обладая известными способностями и знаниями, знакомится со светским обществом достаточно рано и может сам втереть ему очки в том возрасте, когда чаще всего, напротив, общество втирает очки новичку! А ведь в юные годы люди так легко поддаются обману. Они набираются ума тогда, когда бывает уже слишком поздно - пристыженные и огорченные тем, что так долго ходили в дураках, они очень уж часто становятся потом плутами. Поэтому никогда не доверяйся тому, что видишь, но умей сделать так, чтобы другие поверили тому, что видят в тебе, ибо можно не сомневаться, что девять десятых людей этой видимости верит и всегда будет верить. |
| This is by no means a criminal or blamable simulation, if not used with an ill intention. I am by no means blamable in desiring to have other people's good word, good-will, and affection, if I do not mean to abuse them. Your heart, I know, is good, your sense is sound, and your knowledge extensive. What then remains for you to do? Nothing, but to adorn those fundamental qualifications, with such engaging and captivating manners, softness, and gentleness, as will endear you to those who are able to judge of your real merit, and which always stand in the stead of merit with those who are not. I do not mean by this to recommend to you 'le fade doucereux', the insipid softness of a gentle fool; no, assert your own opinion, oppose other people's when wrong; but let your manner, your air, your terms, and your tone of voice, be soft and gentle, and that easily and naturally, not affectedly. Use palliatives when you contradict; such as I MAY BE MISTAKEN, I AM NOT SURE, BUT I BELIEVE, I SHOULD RATHER THINK, etc. Finish any argument or dispute with some little good-humored pleasantry, to show that you are neither hurt yourself, nor meant to hurt your antagonist; for an argument, kept up a good while, often occasions a temporary alienation on each side. Pray observe particularly, in those French people who are distinguished by that character, 'cette douceur de moeurs et de manieres', which they talk of so much, and value so justly; see in what it consists; in mere trifles, and most easy to be acquired, where the heart is really good. Imitate, copy it, till it becomes habitual and easy to you. Without a compliment to you, I take it to be the only thing you now want: nothing will sooner give it you than a real passion, or, at least, 'un gout vif', for some woman of fashion; and, as I suppose that you have either the one or the other by this time, you are consequently in the best school. Besides this, if you were to say to Lady Hervey, Madame Monconseil, or such others as you look upon to be your friends, It is said that I have a kind of manner which is rather too decisive and too peremptory; it is not, however, my intention that it should be so; I entreat you to correct, and even publicly to punish me whenever I am guilty. Do not treat me with the least indulgence, but criticise to the utmost. So clear-sighted a judge as you has a right to be severe; and I promise you that the criminal will endeavor to correct himself. | Уменье это отнюдь не обернется притворством, и в нем не будет ничего преступного или предосудительного, если ты не используешь его в дурных целях. Меня никак нельзя осуждать за то, что я хочу встретить в других людях приветливые слова, доброжелательство и расположение ко мне, если я не собираюсь всем этим злоупотребить. Я убежден, что у тебя доброе сердце, здравый ум и что познания твои обширны. Что же тебе остается еще сделать? Ровно ничего, только украсить эти основные качества такими вот располагающими к себе и подкупающими манерами, мягкостью и обходительностью, которые внушат любовь к тебе тем, кто способен судить о твоих подлинных достоинствах, и которые всегда заменят эти достоинства в глазах тех, кто на это неспособен. Это отнюдь не значит, что я собираюсь рекомендовать тебе le fade doucereux(231), нудную мягкость обходительных дураков. Нет, умей отстаивать свое мнение, возражай против мнений других, если они неверны, но чтобы вид твой, манеры, выражения, тон были мягки и учтивы, и чтобы это делалось само собой, естественно, а не нарочито. Не соглашаясь с кем-либо, прибегай к смягчающим выражениям, как например - "может быть, я неправ", "я не уверен, но мне кажется", "я склонен думать, что" и т. п. Заверши свои доводы или спор какой-либо благодушной шуткой, чтобы показать, что ты нисколько не обижаешься и не собираешься обидеть своего противника, ибо, если человек долго стоит на своем, упорство его может вызвать известное отчуждение обеих сторон. Пожалуйста, вглядись повнимательнее в cette douceur de moeurs et de manieres(232) у тех французов, в ком развита эта особенность, они ведь так много о ней говорят, так высоко ее ценят. И до чего же они правы! Посмотри, из чего она состоит: ты увидишь, что все это сущие пустяки и приобрести эти качества совсем не трудно, если у человека действительно доброе сердце. Бери с них пример, подражай им, до тех пор, пока все это не станет для тебя привычным и легким. Не собираясь делать тебе комплименты, я должен сказать, что это единственное, чего тебе не хватает теперь. Приобрести же это легче всего, когда у тебя возникнет настоящее чувство или хотя бы un gout vif(233) к какой-нибудь знатной даме, а так как либо то, либо другое у тебя уже, по всей вероятности, есть, ты проходишь сейчас самую лучшую школу. К тому же хорошо, если ты, например, скажешь леди Харви, госпоже Монконсейль или еще кому-нибудь из тех, кого считаешь своими друзьями: "On dit que j'ai un certain petit ton trop decide et trop brusque, l'intention pourtant n'y est pas; corrigez-moi, je vous en supplie, et chatiez-moi meme publiquement quand vous me trouverez sur fe fait. Ne me passez rien, poussez votre critique jusqu'a l'exces; un juge aussi eclaire est en droit d'etre severe, et je vous promets que le coupable tachera de se corriger"(234). |
| Yesterday I had two of your acquaintances to dine with me, Baron B. and his companion Monsieur S. I cannot say of the former, 'qu'il est paitri de graces'; and I would rather advise him to go and settle quietly at home, than to think of improving himself by further travels. 'Ce n'est pas le bois don't on en fait'. His companion is much better, though he has a strong 'tocco di tedesco'. They both spoke well of you, and so far I liked them both. How go you on with the amiable little Blot? Does she listen to your Battering tale? Are you numbered among the list of her admirers? Is Madame ------ your Madame de Lursay? Does she sometimes knot, and are you her Meilcour? They say she has softness, sense, and engaging manners; in such an apprenticeship much may be learned.--[This whole passage, and several others, allude to Crebillon's 'Egaremens du Coeur et de l'Esprit', a sentimental novel written about that time, and then much in vogue at Paris.] | Вчера у меня обедали двое твоих знакомых, барон Б. и его приятель м-сье С. Не могу сказать о первом из них - qu'il est petri de graces(235); я бы, пожалуй, посоветовал ему лучше вернуться на родину, сидеть спокойно у себя дома и не рассчитывать, что благодаря путешествиям он сможет себя как-то переделать. Се n'est pas le bois dont on en fait(236). Приятель его, тот гораздо лучше, хотя в нем очень чувствуется tocco di tedesco(237). Оба они хорошо говорят о тебе, и этим мне оба приятны. Comment vont nos affaires avec l'aimable petite Blot? Se prete-t-elle a vos fleurettes, etes-vous cense d'etre sur les rangs? Madame du - est-elle votre madame de Lursay, et rait-elle quelquefois des noeuds? Seriez-voils son Milcour? Elle a, dit-on, de la douceur, de l'esprit, des manieres; il у a a apprendre dans un tel apprentis-sage(238). |
| A woman like her, who has always pleased, and often been pleased, can best teach the art of pleasing; that art, without which, 'ogni fatica vana'. Marcel's lectures are no small part of that art: they are the engaging forerunner of all other accomplishments. Dress is also an article not to be neglected, and I hope you do not neglect it; it helps in the 'premier abord', which is often decisive. By dress, I mean your clothes being well made, fitting you, in the fashion and not above it; your hair well done, and a general cleanliness and spruceness in your person. I hope you take infinite care of your teeth; the consequences of neglecting the mouth are serious, not only to one's self, but to others. In short, my dear child, neglect nothing; a little more will complete the whole. Adieu. I have not heard from you these three weeks, which I think a great while. | Она, которая всегда умела понравиться сама и которой часто нравились мужчины, лучше всего может обучить тебя этому искусству, а ведь без него ogni fatica e vana(239). Советы Марселя заключают в себе немалую часть этого искусства; они приятным образом предвосхищают все остальные качества. Нельзя также пренебрегать и одеждой. Надеюсь, что с тобой этого не случается; она помогает в premier abord(240), и это нередко решает дело. Говоря об одежде, я хочу сказать, что платье должно быть хорошо сшито и хорошо на тебе сидеть; в выборе его ты должен следовать моде, но не чрезмерно; волосы твои должны быть хорошо причесаны, и вообще ты должен иметь опрятный, изящный вид. Надеюсь, что ты усиленно заботишься о своих зубах; небрежение к ним чревато пренеприятными последствиями не только для тебя, но и для окружающих. Словом, дорогой мой, не пренебрегай ничем - еще немного - и все будет завершено. Прощай! О тебе ни слуху, ни духу уже целых три недели, а для меня это очень большой срок. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая