Краткая коллекция англтекстов
Фрэнсис Бэкон
The essayes or covnsels civill and morall /Эссе о гражданской и моральной жизни
46. OF GARDENS/XLVI. О садах
| English | Русский |
| God Almighty planted a garden. And indeed it is the purest of human pleasures. It is the greatest refreshment to the spirits of man; without which, buildings and palaces are but gross handiworks; and a man shall ever see, that when ages grow to civility and elegancy, men come to build stately sooner than to garden finely; as if gardening were the greater perfection. I do hold it, in the royal ordering of gardens, there ought to be gardens, for all the months in the year; in which severally things of beauty may be then in season. For December, and January, and the latter part of November, you must take such things as are green all winter: holly; ivy; bays; juniper; cypress-trees; yew; pine-apple-trees; fir-trees; rosemary; lavender; periwinkle, the white, the purple, and the blue; germander; flags; orange-trees; lemon-trees; and myrtles, if they be stoved; and sweet marjoram, warm set. | Всемогущий Бог первым насадил сад. И действительно, это самое чистое из всех человеческих наслаждений. Оно более всего освежает дух человека; без него здания и дворцы всего лишь грубые творения его рук; и можно будет увидеть, что с течением времени, когда разовьется цивилизация и вкус к изящному, люди научатся скорее строить красиво, чем насаждать прекрасные сады; получается, что разведение садов -- более тонкое занятие и требует большего совершенства. Я считаю, что когда король повелевает разбить парк и сад, то они должны быть устроены таким образом, чтобы каждый месяц в году в них цвели какие-либо прекрасные растения, для которых наступил сезон. Для декабря, января и конца ноября необходимо выбирать такие растения, которые зелены всю зиму: остролист, плющ, лавр, можжевельник, кипарис, тис, сосна, ель, розмарин, лаванда, барвинок белоцветный, пурпурный и голубой, дубравка, ирисы, апельсиновые деревья, лимонные деревья и мирт, если их поместить в оранжерею, и сладкий майоран, тепло укрытый. |
| There followeth, for the latter part of January and February, the mezereon-tree, which then blossoms; crocus vernus, both the yellow and the grey; primroses; anemones; the early tulippa; hyacinthus orientalis; chamairis; fritellaria. For March, there come violets, specially the single blue, which are the earliest; the yellow daffodil; the daisy; the almond-tree in blossom; the peach-tree in blossom; the cornelian-tree in blossom; sweet-briar. In April follow the double white violet; the wallflower; the stock-gilliflower; the cowslip; flower-delices, and lilies of all natures; rosemary-flowers; the tulippa; the double peony; the pale daffodil; the French honeysuckle; the cherry-tree in blossom; the damson and plum-trees in blossom; the white thorn in leaf; the lilac-tree. In May and June come pinks of all sorts, specially the blushpink; roses of all kinds, except the musk, which comes later; honeysuckles; strawberries; bugloss; columbine; the French marigold, flos Africanus; cherry-tree in fruit; ribes; figs in fruit; rasps; vineflowers; lavender in flowers; the sweet satyrian, with the white flower; herba muscaria; lilium convallium; the apple-tree in blossom. In July come gilliflowers of all varieties; musk-roses; the lime-tree in blossom; early pears and plums in fruit; jennetings, codlins. | За ними в конце января и феврале идут: германская камелия, которая тогда и зацветает, крокус весенний, как желтый, так и серый, примулы, анемоны, ранние тюльпаны, гиацинт восточный, камаирис, кудрявка. В марте наступает пора фиалок, особенно одноцветно голубых, которые являются самыми ранними, желтых нарциссов, маргариток, миндального дерева, персикового дерева, кизилового дерева, сладкого шиповника. В апреле следуют: махровая белая фиалка, желтофиоль, левкой, баранчик, ирисы и лилии всех видов, цветы розмарина, тюльпаны, махровые пионы, дикий нарцисс, французская жимолость; цветут вишневое дерево, сливовое дерево, сирень, покрывается листьями белый боярышник. В мае и июне распускаются гвоздики всех видов, особенно красная гвоздика; розы всех видов, за исключением мускусной, которая расцветает позже; жимолость, клубника, боярышник, водосбор, ноготки (flos africanus); плодоносят вишня, смородина, фиговое дерево; расцветает малина, виноград, лаванда, сладкий белоцветный кукушник, herba muscaria, lilium convallium, яблоня. В июле: левкои всех видов, мускусные розы, цветет липа, плодоносят ранние груши и сливы, появляются ранние зеленые яблоки. |
| In August come plums of all sorts in fruit; pears; apricocks; berberries; filberds; musk-melons; monks-hoods, of all colors. In September come grapes; apples; poppies of all colors; peaches; melocotones; nectarines; cornelians; wardens; quinces. In October and the beginning of November come services; medlars; bullaces; roses cut or removed to come late; hollyhocks; and such like. These particulars are for the climate of London; but my meaning is perceived, that you may have ver perpetuum, as the place affords. | В августе: сливы всех сортов, груши, абрикосы, барбарис, фундук, мускусные дыни, аконит всех цветов. В сентябре: виноград, яблоки, маки всех цветов, персики разных сортов (peaches, melocotones, nectarines), кизил, груши зимних сортов, айва. В октябре и начале ноября: рябина домашняя, мушмула, дикие сливы, розы срезанные или вырытые из грунта, чтобы они расцвели позднее, мальвы и тому подобное. Все эти растения, которые я называю, подходят для климата Лондона, но я пытаюсь показать, что можно иметь ver perpetuum[209] в том виде, как это позволяет природа данной местности. |
| And because the breath of flowers is far sweeter in the air (where it comes and goes like the warbling of music) than in the hand, therefore nothing is more fit for that delight, than to know what be the flowers and plants that do best perfume the air. Roses, damask and red, are fast flowers of their smells; so that you may walk by a whole row of them, and find nothing of their sweetness; yea though it be in a morning's dew. Bays likewise yield no smell as they grow. Rosemary little; nor sweet marjoram. That which above all others yields the sweetest smell in the air is the violet, specially the white double violet, which comes twice a year; about the middle of April, and about Bartholomew-tide. | А поскольку дыхание цветов гораздо более приятно, когда цветок находится на растении (ибо тогда его дыхание распространяется в воздухе подобно волнам музыки), а не когда его сорвали и держат в руке, постольку ничто так не способствует получению этого наслаждения, как знание того, какие цветы и растения испускают наилучший аромат вокруг себя. Розы дамасские и красные неохотно расстаются со своим ароматом, так что можно пройти мимо целого ряда этих роз и не почувствовать их сладости, даже если это будет утром по росе. Лавр также во время своего роста испускает мало запаха; очень немного -- розмарин и майоран. Цветок, который сильнее всех других испускает аромат, -- это фиалка, особенно белая махровая, цветущая дважды в год, примерно в середине апреля и около дня св. Варфоломея. |
| Next to that is the musk-rose. Then the strawberry-leaves dying, which [yield] a most excellent cordial smell. Then the flower of vines; it is a little dust, like the dust of a bent, which grows upon the cluster in the first coming forth. Then sweet-briar. Then wall-flowers, which are very delightful to be set under a parlor or lower chamber window. Then pinks and gilliflowers, especially the matted pink and clove gilliflower. Then the flowers of the lime-tree. Then the honeysuckles, so they be somewhat afar off. Of beanflowers I speak not, because they are field flowers. But those which perfume the air most delightfully, not passed by as the rest, but being trodden upon and crushed, are three; that is, burnet, wild-thyme, and watermints. Therefore you are to set whole alleys of them, to have the pleasure when you walk or tread. | За ней следует мускусная роза; затем вянущие листья клубники, которые испускают совершенно превосходный сильный запах; затем цветок винограда, напоминающий облачко пыли, похожее на цветок полевицы, который заметен на кустиках сразу же при его появлении; затем сладкий шиповник; затем желтофиоль, которая доставит огромное наслаждение, если высадить ее под окнами гостиной или спальни на первом этаже; затем гвоздики и левкои, особенно турецкая гвоздика, смешанная с обыкновенной; затем цветы липы; затем жимолость, так что надо высаживать ее где-нибудь подальше. Я ничего не говорю о цветах горошка, потому что это полевые цветы. Есть и такие цветы, которые в отличие от остальных наиболее сильно и приятно пахнут не тогда, когда проходишь мимо них, а тогда, когда на них наступают ногой и давят; таких растений три, а именно: бедренец, дикий тимьян и водяная мята. Поэтому нужно засеять ими целые аллеи, чтобы вы могли получать удовольствие во время прогулок по ним. |
| For gardens (speaking of those which are indeed princelike, as we have done of buildings), the contents ought not well to be under thirty acres of ground; and to be divided into three parts; a green in the entrance; a heath or desert in the going forth; and the main garden in the midst; besides alleys on both sides. And I like well that four acres of ground be assigned to the green; six to the heath; four and four to either side; and twelve to the main garden. The green hath two pleasures: the one, because nothing is more pleasant to the eye than green grass kept finely shorn; the other, because it will give you a fair alley in the midst, by which you may go in front upon a stately hedge, which is to enclose the garden. But because the alley will be long, and, in great heat of the year or day, you ought not to buy the shade in the garden, by going in the sun through the green, therefore you are, of either side the green, to plant a covert alley upon carpenter's work, about twelve foot in height, by which you may go in shade into the garden. As for the making of knots or figures, with divers colored earths, that they may lie under the windows of the house on that side which the garden stands, they be but toys; you may see as good sights, many times, in tarts. | Необходимо, чтобы сады (если говорить о тех, которые действительно достойны государей, так же как и дворцы, о которых мы говорили ранее) были не менее тридцати акров и делились на три части: при входе -- зеленая площадка, в конце -- вересковая пустошь или луг, а главный сад -- посередине; и кроме того, по обеим сторонам -- аллеи. И я предпочел бы, чтобы четыре акра земли было выделено под зеленую лужайку, шесть -- под пустошь, по четыре -- на каждую сторону и двенадцать -- под главный сад. От зеленой лужайки получаешь два удовольствия: во-первых, потому что нет ничего приятнее для глаза, чем зеленая трава, к тому же коротко подстриженная; во-вторых, потому что в середине ее открывается широкая аллея, по которой вы можете пройти к величественной ограде, которая должна окружать сад. Но так как эта аллея будет длинной, а в самое жаркое время года или дня не совсем приятно идти через зеленую лужайку по солнцу, чтобы достичь тени сада, вам нужно по обеим сторонам лужайки насадить крытую аллею на деревянной раме примерно двенадцати футов высотой, изготовленной плотником, в тени которой вы сможете проходить в сад. Что касается изготовления узоров или фигур из разноцветной зелени, дабы они лежали под окнами дома с той стороны, которая выходит в сад, то это всего лишь игрушки; вы можете часто наблюдать такие же красивые виды на тортах. |
| The garden is best to be square, encompassed on all the four sides with a stately arched hedge. The arches to be upon pillars of carpenter's work, of some ten foot high, and six foot broad; and the spaces between of the same dimension with the breadth of the arch. Over the arches let there be an entire hedge of some four foot high, framed also upon carpenter's work; and upon the upper hedge, over every arch, a little turret, with a belly, enough to receive a cage of birds: and over every space between the arches some other little figure, with broad plates of round colored glass gilt, for the sun to play upon. But this hedge I intend to be raised upon a bank, not steep, but gently slope, of some six foot, set all with flowers. | Лучше всего, если сад будет квадратным, окруженным со всех четырех сторон величественной оградой с арками. Арки должны опираться на изготовленные плотником деревянные рамы примерно десять футов высотой и шесть футов шириной, и расстояние между ними должно равняться ширине арки. Над арками должна быть сплошная ограда высотой примерно в четыре фута, тоже на деревянной раме плотницкой работы; а на верхней ограде, над каждой аркой, -- небольшая башенка, которая должна быть достаточно велика, чтобы в ней уместилась клетка с птицами; а над каждым промежутком между арками -- какая-либо другая фигурка с широкими позолоченными пластинками из закругленного цветного стекла, чтобы на них играло солнце. Но я хотел бы, чтобы эта ограда была устроена не на крутом, а, скорее, на пологом склоне примерно шести футов высотой, который весь был бы усажен цветами. |
| Also I understand, that this square of the garden, should not be the whole breadth of the ground, but to leave on either side, ground enough for diversity of side alleys; unto which the two covert alleys of the green, may deliver you. But there must be no alleys with hedges, at either end of this great enclosure; not at the hither end, for letting your prospect upon this fair hedge from the green; nor at the further end, for letting your prospect from the hedge, through the arches upon the heath. | Я также считаю, что эта часть сада не должна занимать всю ширину участка, а с каждой боковой стороны должно быть оставлено достаточно земли для разнообразных боковых аллей, в которые вас могли бы вывести две крытые аллеи зеленой лужайки; но с обеих концов этого большого огороженного участка сада не должно быть аллей с изгородями -- ни на ближнем конце, чтобы не загораживать вам вид на большую ограду с зеленой лужайки; ни на дальнем конце, чтобы не загораживать вида от ограды и через арки на вересковую пустошь. |
| For the ordering of the ground, within the great hedge, I leave it to variety of device; advising nevertheless, that whatsoever form you cast it into, first, it be not too busy, or full of work. Wherein I, for my part, do not like images cut out in juniper or other garden stuff; they be for children. Little low hedges, round, like welts, with some pretty pyramids, I like well; and in some places, fair columns upon frames of carpenter's work. I would also have the alleys, spacious and fair. You may have closer alleys, upon the side grounds, but none in the main garden. I wish also, in the very middle a fair mount, with three ascents, and alleys, enough for four to walk abreast; which I would have to be perfect circles, without any bulwarks or embossments; and the whole mount to be thirty foot high; and some fine banqueting-house, with some chimneys neatly cast, and without too much glass. | Что касается планировки участка внутри этой большой ограды, я оставляю ее на усмотрение владельца, ибо здесь могут быть самые разнообразные случаи; я, однако, посоветую: какую бы форму вы ему ни придали, она прежде всего не должна быть слишком изощренной или трудоемкой. Что касается меня, то мне не нравятся эти изображения, вырезанные в можжевельнике или каких-либо иных садовых насаждениях: это все для детей. Мне очень нравятся небольшие низкие ограды, подобные бордюру с маленькими пирамидками, а в некоторых местах -- большие колонны на рамах плотницкой работы. Я бы также сделал аллеи просторными и светлыми. Боковые аллеи могут быть более узкими, но в главном саду таких быть не должно. Я хотел бы также, чтобы в самой середине сада был большой холм с тремя лестницами и тремя аллеями, достаточно широкими, чтобы в ряд могло идти четыре человека; аллеи должны представлять собой правильные круги без каких-либо валов или насыпей; и весь холм должен быть высотой в тридцать футов, а на вершине его должен быть красивый павильон с изящно устроенными каминами; у павильона не должно быть слишком много стекол. |
| For fountains, they are a great beauty and refreshment; but pools mar all, and make the garden unwholesome, and full of flies and frogs. Fountains I intend to be of two natures: the one that sprinkleth or spouteth water; the other a fair receipt of water, of some thirty or forty foot square, but without fish, or slime, or mud. For the first, the ornaments of images gilt, or of marble, which are in use, do well: but the main matter is so to convey the water, as it never stay, either in the bowls or in the cistern; that the water be never by rest discolored, green or red or the like; or gather any mossiness or putrefaction. Besides that, it is to be cleansed every day by the hand. Also some steps up to it, and some fine pavement about it, doth well. As for the other kind of fountain, which we may call a bathing pool, it may admit much curiosity and beauty; wherewith we will not trouble ourselves: as, that the bottom be finely paved, and with images; the sides likewise; and withal embellished with colored glass, and such things of lustre; encompassed also with fine rails of low statuas. | Что касается фонтанов, то они являются источником большой красоты и свежести; однако я бы не советовал устраивать пруды, которые портят сад и делают его нездоровым, а также служат питомником мух и лягушек. Я полагаю, что фонтаны должны быть двух видов: первый -- тот, который разбрызгивает воду или из которого вода бьет струей; второй -- большой резервуар для воды площадью в тридцать или сорок футов, но без рыбы и, следовательно, без мути и грязи. Первым хорошо подходят украшения в виде позолоченных или мраморных скульптур, как это принято ныне; но главное -- вода должна непрерывно циркулировать, чтобы она нигде не застаивалась, ни в чашах фонтана, ни в цистерне, не потеряла бы своей прозрачности и не приобрела бы зеленый, красный или еще какой-либо иной цвет и чтобы не завелись в ней мох или гниль. Кроме того, фонтан нужно чистить вручную каждый день. Неплохо было бы, чтобы к нему вело несколько ступенек, а пространство вокруг него было чем-либо замощено. Что касается фонтана второго вида, который мы можем назвать бассейном для купания, то в нем может быть много любопытного и прекрасного, но мы не будем на этом останавливаться; например, дно его, а также и стенки должны быть красиво вымощены и разрисованы и к тому же украшены цветным стеклом и тому подобными блестящими вещами; он должен быть окружен также красивой оградой, с небольшими статуями. |
| But the main point is the same which we mentioned in the former kind of fountain; which is, that the water be in perpetual motion, fed by a water higher than the pool, and delivered into it by fair spouts, and then discharged away under ground, by some equality of bores, that it stay little. And for fine devices, of arching water without spilling, and making it rise in several forms (of feathers, drinking glasses, canopies, and the like), they be pretty things to look on, but nothing to health and sweetness. | Но главное -- это то, что мы говорили в отношении фонтана первого вида, т. е. что вода должна находиться в постоянном движении, снабжаться из источника, расположенного выше бассейна, и вливаться в него большими струями, а затем уходить под землю через такое же количество отверстий, чтобы она не застаивалась. А что касается хитроумных приспособлений, таких, как сгибание струи воды в арку без разбрызгивании или придание ей самых различных форм (перьев, бокалов, куполов и тому подобное), то на них приятно смотреть, но они ничего не дают для здоровья и не прибавляют свежести саду. |
| For the heath, which was the third part of our plot, I wish it to be framed, as much as may be, to a natural wildness. Trees I would have none in it, but some thickets made only of sweet-briar and honeysuckle, and some wild vine amongst; and the ground set with violets, strawberries, and primroses. For these are sweet, and prosper in the shade. And these to be in the heath, here and there, not in any order. I like also little heaps, in the nature of mole-hills (such as are in wild heaths), to be set, some with wild thyme; some with pinks; some with germander, that gives a good flower to the eye; some with periwinkle; some with violets; some with strawberries; some with cowslips; some with daisies; some with red roses; some with lilium convallium; some with sweet-williams red; some with bear's-foot: and the like low flowers, being withal sweet and sightly. Part of which heaps, are to be with standards of little bushes pricked upon their top, and part without. | Что касается вересковой пустоши, которая является третьей частью нашего участка, то я хотел бы, чтобы она, насколько возможно, напоминала не тронутый человеком уголок природы. Я бы вообще не имел там деревьев, а только заросли кустарника -- шиповника и жимолости -- и среди них какие-либо дикие ползучие растения; а земля была бы засажена фиалками, клубникой и примулой, ибо они испускают приятный запах и хорошо растут в тени. И они должны быть посажены беспорядочно, разбросаны там и тут по всей пустоши. Мне нравится также, когда небольшие кочки, похожие на кротовины (какие встречаются в диких лугах), засеваются разнообразными цветами: диким тимьяном, гвоздиками, дубровкой, цветы которой приятны для глаза, барвинком, фиалками, клубникой; другие -- баранчиком, маргаритками, красными розами, ландышами, красными турецкими гвоздиками, медвежьей лапой или какими-либо иными низкорослыми цветами, которые должны приятно пахнуть и быть красивыми. У части этих кочек по верху должны быть посажены правильные ряды маленьких кустов. |
| The standards to be roses; juniper; hory; berberries (but here and there, because of the smell of their blossoms); red currants; gooseberries; rosemary; bays; sweetbriar; and such like. But these standards to be kept with cutting, that they grow not out of course. | Типичными растениями должны быть здесь розы, можжевельник, остролист, барбарис (разбросанный там и тут из-за запаха его цветов), красная смородина, крыжовник, розмарин, лавр, шиповник и тому подобное. Но эти кусты должны всегда подрезаться, чтобы они не вырастали за пределы своих рядов. |
| For the side grounds, you are to fill them with variety of alleys, private, to give a full shade, some of them, wheresoever the sun be. You are to frame some of them, likewise, for shelter, that when the wind blows sharp you may walk as in a gallery. And those alleys must be likewise hedged at both ends, to keep out the wind; and these closer alleys must be ever finely gravelled, and no grass, because of going wet. In many of these alleys, likewise, you are to set fruit-trees of all sorts; as well upon the walls, as in ranges. And this would be generally observed, that the borders wherein you plant your fruit-trees, be fair and large, and low, and not steep; and set with fine flowers, but thin and sparingly, lest they deceive the trees. At the end of both the side grounds, I would have a mount of some pretty height, leaving the wall of the enclosure breast high, to look abroad into the fields. | Что касается боковых участков сада, то вы должны занять их самыми разнообразными аллеями, уединенными, чтобы они (по крайней мере некоторые из них) давали сплошную тень, где бы ни находилось солнце. Некоторые из них должны быть также сделаны в виде укрытий, с тем чтобы при сильном ветре вы могли гулять в них, как в галерее. Для защиты от ветра они должны иметь с обоих концов изгороди; эти более узкие аллеи должны быть хорошо вымощены гравием, в них не должно быть травы, чтобы не заводилось сырости. Большинство аллей должно быть обсажено разнообразными фруктовыми деревьями, как по внешнему краю, так и во внутренних рядах. Здесь следует обычно соблюдать следующее правило: участок, на котором вы сажаете свои фруктовые деревья, должен быть просторным и светлым, с пологим склоном, засаженным красивыми цветами, но редким и тонким слоем, чтобы не вредить деревьям. В конце каждого бокового участка я насыпал бы небольшую красивую возвышенность, чтобы стена ограждения сада доходила до груди человека; с этой возвышенности можно было бы смотреть из сада в поля. |
| For the main garden, I do not deny, but there should be some fair alleys ranged on both sides, with fruit-trees; and some pretty tufts of fruit-trees; and arbors with seats, set in some decent order; but these to be by no means set too thick; but to leave the main garden so as it be not close, but the air open and free. For as for shade, I would have you rest upon the alleys of the side grounds, there to walk, if you be disposed, in the heat of the year or day; but to make account, that the main garden is for the more temperate parts of the year; and in the heat of summer, for the morning and the evening, or overcast days. | Что касается главного сада, то я не возражал бы против устройства там больших аллей, обсаженных с обеих сторон фруктовыми деревьями; а также красивых групп фруктовых деревьев и зеленых беседок со скамьями, расположенных в каком-либо изящном порядке; но они ни в коей мере не должны быть слишком частыми; и главный сад не должен быть слишком густым, пространство в нем должно быть открытым и свободным для воздуха. Ведь если нужна тень, то лучше отдыхать в аллеях боковых участков и прогуливаться там, если вам хочется, в самое жаркое время дня или года. А главный сад предназначен для прогулок в более умеренные времена года, а в разгар лета -- в утренние или вечерние часы, а также в пасмурные дни. |
| For aviaries, I like them not, except they be of that largeness as they may be turfed, and have living plants and bushes set in them; that the birds may have more scope, and natural nestling, and that no foulness appear in the floor of the aviary. So I have made a platform of a princely garden, partly by precept, partly by drawing, not a model, but some general lines of it; and in this I have spared for no cost. But it is nothing for great princes, that for the most part taking advice with workmen, with no less cost set their things together; and sometimes add statuas and such things for state and magnificence, but nothing to the true pleasure of a garden. | Что касается авиариев, то я их не люблю, за исключением тех случаев, когда они настолько велики, что их можно выложить дерном и насадить в них живые растения и кусты, так чтобы у птиц было больше простора и создавались естественные условия для гнездования и на полу авиария не появлялось никакой грязи. Итак, я изложил план королевского сада, частично в виде наставлений, частично в виде рисунка, -- не всю модель, но некоторые главные ее черты; и я при этом не считался с расходами. Но это не имеет значения для государей, которые большей частью, полагаясь на своих садовников, с неменьшими затратами устраивают свои сады и иногда добавляют статуи и тому подобные вещи для помпезности и великолепия и ничего -- для истинного наслаждения, доставляемого садом. |