2. Категория рода "обслуживает" синтаксическую идею согласования. Синтаксические значимости в парадигме родовых граммем являются ядерными, инвариантными. Способность детерминировать согласуемые формы - внутреннее морфологическое содержание граммем рода имен существительных и некоторых местоимений-существительных. Внешнее по отношению к морфологическим значимостям номинативное содержание (а именно признак половой принадлежности обозначаемых одушевленным существительным живых существ) и внешняя форма (система флексий) не внутренних значимостей рода. Они в лучшем случае выступают в роли факторов распределения существительных по родам, но этот аспект для категории рода является генетическим, а не синхронно-функциональным; синхронное функционирование категории рода на эмическом уровне в русском языке отчетливо показывает, что ее зависимость от номинативного значения пола и системы флексий не носит обязательного и регулярного характера (важнейшие показатели морфологической сущности) и не может претендовать на роль инвариантного признака граммем рода, относительно условных по отношению к полу и флексиям.
3. Способность обозначать существа того или иного пола не является собственно морфологической характеристикой ни словоформы, ни лексемы (как совокупности словоформ). Это другой, не морфологический, уровень семантики - контекстно-денотативной (у словоформ) или лексический (в том случае, если мужскость или женскость - ядерная сема значения слова, например, мадам); ср. дубина, пень, чудовище - Петя, дубина, пень, чудовище - Катя. Морфологический род у существительных (дубина - жен., пень - муж., чудовище - ср.) независим от контекстно-денотативного значения пола.
4. Соответственно в выражениях типа врач пришла, наша врач, кенгуру кормила детеныша и т.п. существительные м. р., обозначающие существа женского пола, не становятся в данных контекстах существительными ж. р., а вне контекста - "общего" рода. Род глаголов в прошедшем времени и сослагательном наклонении и адъективов в ед. числе определяется в данных контекстах не родом существительного, а контекстно-денотативной ("наведенной") семой, актуализируемой таким образом автором контекста. В.В. Виноградов использовал для ее обозначения термин "предметно-смысловое содержание".
5. Таким образом, в подобных контекстах нет согласования в прямом смысле этого слова, предполагающего детерминацию формы со стороны существительного, содержащего в себе детерминационную сему как устойчивую внутреннюю значимость; ср. с отсутствием согласования в сочетаниях типа пять человек пришло или пришли, княгиня Вера приказали. Нет согласования в этом смысле и с лексемами я, ты, себя, и соответственно нет морфологических оснований "приписывать" им определенный род в сочетаниях типа я сказала, Аня помнила себя, такую... Эти лексемы вне морфологического рода, в том числе "общего".
6. По этой причине существительные так называемого общего рода (егоза, соня, плакса, сирота) обнаруживают свой подлинный морфологический род не в маркированных контекстах, а в контекстах нейтральных. Существительное сирота - ж.р., так как в контексте типа наш сирота - сема мужского пола (не рода!) "наведена" ( согласования здесь нет), а контекст типа Маша - такой сирота невозможен, так как сильная синтаксическая сема ж. р. (не пола?) препятствует согласованию по смыслу. Ср. аналогичное поведение существительных особа, дрянь, бесспорно принадлежащих ж. роду. А вот существительное коллега с этих позиций - м. рода, так как невозможно - Ваня -моя коллега. Аналогично повеса, воевода, староста, судья, голова (должность) - существительное м. р., а.кокетка, вертихвостка-ж.р.
7. Способность существительных обозначать существа определенного пола и сема мужскости/женскости как компонент лексического значения могут быть в разной степени сильными (устойчивыми) или слабыми. Вполне возможно, что и синтаксическую значимость существительных типа егоза следует квалифицировать как ослабленную. Это отдельный аспект описания функционально-семантической категории "половости", или "гендерности", и морфологической категории рода в сфере одушевленных существительных. Такое описание еще предстоит осуществить.
8. Традиционная квалификация существительных типа егоза как существительных общего рода (то есть как существительных, меняющих род в зависимости от контекста) не согласуется с морфологической сущностью категории рода еще и потому, что в соответствии с этой сущностью род - несловоизменительная категория. По этому признаку сторонникам концепции общего рода следовало бы считать, что егоза -"муж." и егоза -"жен." - разные лексемы, а это явно противоречит и здравому, и научному смыслу. Ср.: кум и кума, фамилии Иванов и Иванова, Ан и Ан (жен. не склоняется) - разные лексемы. По аналогии с ними Кюри (м.) и Кюри (ж.). Женя (м.) и Женя (ж) - также омонимы.