Но, как бы ни были сильны тенденции к сближению данных сущностей в онтологии языка (и в АЛ-моделях, их близость отражающих), они с необходимостью реализуются только в противо- и взаимодействии с тенденциями противоположной направленности, фиксируемыми в собственно лингвистической модели (СЛ-модели) языка, в которой субъект активности - сам язык как самодетерминируемая и самоорганизующаяся материя (и соответственно текст, в своих суппозициях обнаруживающий потенции саморазвития). Основное направление детерминации в СЛ-мо-делях - от языковой системы к речи, от текстовых суппозиций к их самодвижению. Внешнее в СЛ-моделях - лишь сигнал для включения механизма реализации потенций, субъект - лишь "включатель".
Последовательное (но крайнее) проявление данных свойств СЛ-моделей представляет собой концепция, разводящая мышление и язык как сущности, определяемые разными функциями: мыслительной (язык - орудие мышления) и коммуникативной (язык - средство общения) - при доминировании второй. У каждой сущности предполагается наличие своего содержания и своей формы. Логическое следствие этого - признание связи между словом и понятием не как системы, а как системоподобного комплекса типа "человек - машина", "человек - природа", "человек - язык", "мышление - язык".
Объяснительные возможности каждой в отдельности модели, несомненно, велики, поскольку прямо или опосредованно в любом проявлении языковой активности обнаруживается присутствие обоих типов детерминант. Тем не менее они не универсальны, так как шкала объяснительной силы каждой модели имеет не только свое ядро, но и свою периферию. Скажем, АЛ-модель номинации малоэффективна для объяснения актов текстовой лексической деривации, близкой к формообразованию, когда субъект "говорит, как сказалось", подчиняясь детерминантам языковой системы и текста. Использовать АЛ-модель "предпочтительнее" на конкретной лексике.
В поисках синтезирующих моделей эффективным бывает выявление промежуточных механизмов, имеющих двоякую природу. Такова, например, внутренняя форма любой единицы языка, представляющая собой промежуточное образование между содержанием и формой этой единицы, которое одновременно и форма, и содержание (на временной оси: то форма, то содержание), и условность по отношению к содержанию, и его репрезентант. Промежуточным образованием такого типа в анализируемом стыке детерминант является языковое сознание (речевое мышление), которое формируется необходимостью использования собственно мыслительного механизма для осуществления собственно коммуникативных целей. "Вживаясь" в это, его элементы в известной мере отрываются от гносеологического субстрата, становятся по отношению к нему условностью, но в то же время сохраняют возможность (в активных зонах) к актуализации обратного направления, в том числе к воздействию на "собственно сознание и мышление" (лингвистическая относительность?).
В области номинации элементами языкового сознания (мышления) могут быть признаны ономасиологические категории М.Докулила, позволяющие "перевести" мыслительные концепты в собственно языковые (привести первые "к виду" вторых), в принципы номинации, регулирующие мотивировку, и в способы номинации, представляющие собой коммуникативно-гносеологические модели создания и фиксации (в единстве) дискретных означаемых, или в ономатопоэтические моде "регулирующие" перевод внеязыковых звучаний в языковые, также имеющие в плане двоякую природу. Внеязыковой субстрат таких категорий обретает имманентную языковую значимость, коррелирующую (неоднозначно, противоречиво) с отражаемыми концептами. В этом направлении они (по принципу обратной свя формируют "видение" внеязыковой действительности как потенциального означаемого предвосхищаемой языковой единицы. Видение "от языка" исключает понимание означаемого как собственно внеязыкового феномена, так как оно организовано коммуникативными целями и, следовательно, наполнено коммуникативными значимостями, занимающими в такой организации ядерное положение.
Таким образом, и в синтезирующих моделях как "антропоцентризм", так "лингвоцентризм" обнаруживают свое действие, но уже на более глубинном уровне
Перечень работ по дериватологии | Домашняя страница Н. Д. Голелва