Работа начиналась с участия автора в написании коллективной монографии "Очерки по лингвистической детерминологии", в которой ему надлежало проиллюстрировать особенности реализации принципов детерминологического описания языка на конкретных языковых фактах. Орфографический материал казался наиболее подходящим для этого: достаточно ограниченный, хорошо известный, простой и понятный. К этому выбору располагало и то обстоятельство, что у автора был практический опыт преподавания орфографии в старших классах школ-гимназий, который был определенным образом обобщен в учебном пособии [Голев, 1993].
Однако уже первый этап создания раздела названной коллективной монографии показал, что для "проходной" иллюстрации русская орфография мало подходит. Автор с некоторым удивлением обнаружил, что в теоретико-орфографической литературе отсутствуют такие совершенно необходимые для полного детерминологического описания языковых феноменов понятия, как, например, "имманентная орфографическая система", "орфографическое содержание и орфографическая форма", "функционально-прагматический план орфографии", "стихийная (или обыденная) орфография", "орфографическое языковое сознание" и др.
Без них, на наш взгляд, невозможно ответить на детерминологически глубоко поставленные вопросы, которые заключаются не в объяснении по заданной схеме того, как нужно писать то или иное слово, словоформу, морфему, а в объяснении принципов устройства самой этой схемы, т.е. в ответе на вопрос в чем заключается суть того, почему мы должны писать так, а не иначе. Скажем, в чем необходимость разного написания ИСТИНОЙ и ИСТИННОЙ: в потребности отражения разного звучания (Н долгое и краткое), морфемного состава (независимо от звучания), желательности дифференцировать разные смыслы либо - в противовес всем перечисленным синхронно-языковым детерминантам - в необходимости следовать традиции написания: все так всегда писали и пишут (и тогда это будет главной детерминантой, существующей вне зависимости от потребности орфографии следовать за языком). Если детерминанты действуют избирательно1, то тогда возникает вопрос о закономерностях распределения их действия. Разумеется, у перечисленных вариантов ответа есть и "вершинный" инвариант, заключающийся в вопросе: "Что есть сама необходимость писать так, а не иначе?", который, несмотря на свою наивность, обнаруживает на фоне имеющейся литературы по теории орфографии определенную "неподатливость" при попытке извлечь из нее (литературы) готовое решение.
Причина отсутствия специальных теоретических разработок такого рода проблем долго была для нас непонятной. Теоретико-орфографические источники наталкивали на вывод, что ее (причины) как бы и не должно быть; заинтересовавшие нас вопросы имеют само собой разумеющиеся ответы, и их постановка неправомерна, неуместна, некорректна; орфография - прикладная наука, и общеязыковые категории и подходы к ней неприложимы. Понятно, что такой неконструктивный вывод не подходил для планируемой "детерминологической" монографии . Да и само утверждение о том, что теория русской орфографии за малыми исключениями отстранена от выявления глубинных (общеязыковых) причинно-следственных отношений и ориентирована на решение сугубо прикладных задач, слишком обязывающее, чтобы им ограничиться.
Итак, представившаяся "детерминологическая картина" русской орфографии нуждалась в конкретизации. Потребовалось ее конструирование на другой основе, а именно - исходя из гипотезы, что все общелингвистические понятия в орфографии "должны быть", "есть" и подлежат серьезному лингвистическому (в том числе лингводетерминологическому) описанию. Следовательно, прежде всего требовалась проекция в орфографическую сферу известных в общем языкознании категорий и аспектов изучения языка, представляемых обычно как антиномии: язык - речь, синхрония - диахрония и т.д., которая постепенно складывалась в самостоятельное монографическое описание2. Таким образом, возникла идея последовательного антиномического анализа различных сторон русской орфографии и характера ее отражения в орфографической теории3. Его результаты, изложенные в данной работе, и предлагаются читателю.
Считаем важным подчеркнуть, что предпринятое исследование является лишь первым этапом, подступом к построению модели русской орфографии, вписанной в общую модель языка. Оно представляет собой результат первоначальных наблюдений, выдвижения и первичного обоснования теоретических положений, предварительных обсуждений возникающих при этом проблем и некоторых обобщений на данной основе, многие из которых представлены в монографии в форме постановки вопросов.
Главный пафос работы в этом аспекте - обоснование необходимости конкретно-исследовательских разработок в области русского правописания. Контуры многих возможных направлений такого изучения орфографии русского языка в представленных аспектах достаточно отчетливо прочерчены в книге (см. перечень некоторых из них в конце "Заключения").
Основным материалом исследования выступили источники по теории орфографии и методике ее преподавания, практические пособия, формулирующие орфографические правила, конкретные методические разработки, а также собственные наблюдения автора.
Мы выражаем благодарность редактору данной книги профессору Челябинского государственного университета, доктору филологических наук Л.А.Шкатовой. и рецензентам: кафедре общего, славяно-русского языкознания и классической филологии Томского государственного университета, профессору Алтайского государственного университета, доктору филологических наук В.А.Пищальниковой за поддержку и замечания при подготовке книги к публикации.
Перечень работ по общему языкознанию | Домашняя страница Н. Д. Голева